Венера Таврическая (Царь Петр и Екатерина)

(СТАРОВЕ́РЫ) — общее название последователей религиозных течений в России, выделившихся в результате церковных реформ, проведенных патриархом Никоном (1605—1681). С. не принимали никоновских "нововведений" (исправление богослужебных книг, изменение обрядов), трактуя их как антихристовы. Сами С. предпочитали называть себя "староверами", подчеркивая древность своей веры и ее отличие от веры новой, которую они считали еретической.

Во главе С. стоял протопоп Аввакум (1620 или 1621 — 1682). После осуждения на церковном соборе 1666—1667 гг. Аввакум был сослан в Пустозерск, где через 15 лет и был сожжен по царскому указу. С. стали подвергаться жестоким преследованиям со стороны церковных и светских властей. Начались самосожжения старообрядцев, которые нередко принимали массовый характер.

В конце XVII в. С. разделились на поповцев и беспоповцев . Последующим шагом стало деление на многочисленные согласия и толки. В XVIII в. многие С. были вынуждены бежать за пределы России, спасаясь от гонений. Это положение изменил указ, вышедший в 1762 г. и разрешавший старообрядцам вернуться на родину. С конца XVIII в. выделилось два основных центра старообрядческих общин — Москва, где беспоповцы жили на территории, прилегающей к Преображенскому кладбищу, а поповцы — к Рогожскому кладбищу, и Петербург. В конце XIX в. основными старообрядческими центрами России были Москва, с. Гуслицы (Московская область) и Поволжье.

В первой половине XIX в. возросло давление на старообрядчество. В 1862 г. Белокриницкая иерархия осудила идеи воцарения антихриста в своем "Окружном послании".

В годы советской власти С. продолжали подвергаться гонениям. Лишь в 1971 г. Поместным собором Русской православной церкви была снята анафема со старообрядцев. В настоящее время общины С. имеются в России, Беларуси, Украине, в странах Балтии, Южной Америке, Канаде и др.

Литература :

Молзинский В. В. Старообрядческое движение второй половины XVII в. в русской научно-исторической литературе. СПб., 1997; Ершова О. П. Старообрядчество и власть. М, 1999; Мельников Ф. Е. 1) Современные запросы старообрядчеству. М., 1999; 2) Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви. Барнаул, 1999.

В последние годы в нашей стране растет интерес к старообрядчеству . Многие как светские, так и церковные авторы публикуют материалы, посвященные духовному и культурному наследию, истории и современному дню старообрядчества. Однако сам феномен старообрядчества , его философия, мировоззрение и особенности терминологии исследованы до сих пор слабо. О смысловом значении термина «старообрядчество » читайте в статье «Что такое старообрядчество? ».

Раскольники или старообрядцы?

Делалось это потому, что древнерусские старообрядческие церковные традиции, существовавшие на Руси почти 700 лет, на новообрядческих соборах 1656, 1666-1667 годов были признаны неправославными, раскольническими и еретическими. Сам по себе термин «старообрядчество » возник вынужденно. Дело в том, что Синодальная Церковь, её миссионеры и богословы называли сторонников дораскольного, дониконовского православия не иначе, как раскольниками и еретиками.

Фактически, такой величайший русский подвижник, как Сергий Радонежский, признавался неправославным, что вызвало явный глубокий протест у верующих.

Эту позицию Синодальная Церковь взяла как основную и пользовалась ей, поясняя, что сторонники всех без исключения старообрядческих согласий отпали от «истинной» Церкви из-за своего твердого нежелания принимать церковную реформу, которую начал приводить в жизнь патриарх Никон и продолжили в той или иной степени его последователи, включая императора Петра I .

На этом основании всех, не принимающих реформы, назвали раскольниками , переложив на них ответственность за раскол русской Церкви, за якобы отделение от православия. До начала XX века во всей полемической литературе, издаваемой господствующей церковью, христиане, исповедующие дораскольные церковные традиции, именовались «раскольниками», а само духовное движение русского народа в защиту отеческих церковных обычаев называли «расколом».

Этот и другие еще более оскорбительные термины использовались не только для того, чтобы обличить или унизить старообрядцев, но и для того чтобы обосновать гонения, массовые репрессии против сторонников древнего русского церковного благочестия. В книге «Пращица духовная», изданной по благословению новообрядческого Синода, так и говорилось:

«Раскольники не суть сынове церкви, но сущие преслушницы. Они достойны предании бытии к наказанию градского суда…достойны всякого наказания и ран.
А по не исцелении, и смертного убиения» .

В старообрядческой литературе XVII — первой половины XIX века термин «старообрядческий» не использовался

И большая часть русского народа, сама того не желая, стала именоваться оскорбительным, переворачивающим с ног на голову суть старообрядчества , термином. При этом внутренне с этим не соглашаясь, верующие — сторонники дораскольного православия — искренне стремились добиться того, чтобы официально именоваться иначе.

Для самоидентификации они взяли термин «древлеправославные христиане » — отсюда и именование каждого старообрядческого согласия своей Церкви: Древлеправославной . Также использовались термины «правоверие» и «истинное православие». В сочинениях старообрядческих начетчиков XIX века нередко употреблялся термин «истинно православная церковь ».

Немаловажно, что среди верующих «по-старому» термин «старообрядчество» долгое время не использовался потому, что сами верующие так себя не называли. В церковных документах, переписке, бытовом общении они предпочитали именовать себя «христианами», иногда «староверами ». Термин «старообрядчество », легализованный светскими авторами либерального и славянофильского направления во второй половине XIX века, считался не вполне корректными. Смысл термина «старообрядчество» как такового указывал на сугубое главенство обрядов, тогда как в реальности старообрядцы считали, что Старая Вера — это не только старые обряды , но и совокупность церковных догматов, мировоззренческих истин, особых традиций духовности, культуры и быта.

Изменение отношения к термину «старообрядчество» в обществе

Однако к концу XIX века ситуация в обществе и Российской империи начинает меняться. Правительство с большим вниманием стало относиться к нуждам и запросам древлеправославных христиан, понадобился некий обобщающий термин для цивилизованного диалога, нормативных актов и законодательства.

По этой причине термины «старообрядчество », «старообрядцы» приобретает все большее распространение. При этом старообрядцы различных согласий взаимно отрицали православность друг друга и, строго говоря, для них термин «старообрядчество» объединял по второстепенному обрядовому признаку религиозные сообщества, лишенные церковно-вероисповедного единства. Для старообрядцев внутренняя противоречивость этого термина в том и состояла, что, используя его, они объединяли в одном понятии истинно Православную Церковь (т.е. своё собственное старообрядческое согласие) с еретиками (т.е. старообрядцами других согласий).

Тем не менее старообрядцы в начале XX века позитивно восприняли, что в официальной прессе термины «раскольники» и «раскольничий» стали постепенно заменяться на «старообрядцы» и «старообрядческий». Новая терминология не носила негативной окраски, а потому старообрядческие согласия стали активно использовать её в общественной и публичной сфере.

Слово «старообрядчество» принимается не только верующими. Светские и старообрядческие публицисты и писатели, общественные и государственные деятели все активнее используют его в литературе и официальных документах. В то же время консервативные представители синодальной церкви в дореволюционное время продолжают настаивать на том, что термин «старообрядчество» неверен.

«Признавая существования «старообрядчества », — говорили они, — придется признать и наличие «новообрядчества », то есть признаться в том, что официальная церковь использует не древние, а новоизобретенные чины и обряды».

По мнению новообрядческих миссионеров, такого саморазоблачения нельзя было никак допустить.

И все же слова «старообрядцы», «старообрядчество» со временем все прочнее укоренялись в литературе и в повседневной речи, вытесняя и из разговорного оборота подавляющего большинства сторонников «официального» православия термин «раскольники».

Старообрядческие начетчики, синодальные богословы и светские ученые о термине «старообрядчество»

Размышляя над понятием «старообрядчество», писатели, богословы и публицисты давали разные оценки. До сих пор авторы не могут придти к одному мнению.

Не случайно поэтому даже в популярной книге, словаре «Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы» (М., 1996), увидевший свет в издательстве Русской Православной старообрядческой Церкви, не имеется отдельной статьи «старообрядчество», которая бы объясняла суть этого явления в отечественной истории. Единственное, здесь лишь замечается о том, что это «сложное явление, объединяющее под одним названием и истинную Церковь Христову, и тьму заблуждений».

Заметно усложняет восприятие термина «старообрядчество» наличие в среде старообрядцев разделений на «согласия» (старообрядческие церкви ), которые делятся на сторонников иерархического устройства со старообрядческими священниками и епископами (отсюда и именование: поповцы — Русская Православная Старообрядческая Церковь , Русская Древлеправославная Церковь ) и на тех, кто не принимает священников и епископов — беспоповцев (Древлеправославная Поморская церковь ,Часовенное согласие , бегуны (странническое согласие), федосеевское согласие).

Старообрядцы — носители старой веры

Некоторые старообрядческие авторы считают, что далеко не только разница в обрядах отделяет старообрядчество от новообрядчества и других конфессий. Есть, например, и некоторые догматические различия в отношении к церковным таинствам, глубокие культурологические различия в отношении к церковному пению, иконописи, церковно-канонические отличия в церковном управлении, проведении соборов, в отношении к церковным правилам. Такие авторы утверждают, что старообрядчество содержит не только старые обряды, но и Старую Веру .

Следовательно, утверждают такие авторы, удобнее и правильнее с точки зрения здравого смысла, использовать термин « староверие », негласно подразумевающий собой все то, что является для принявших дораскольное православие единственно верным. Примечательно, что первоначально термин «староверие» активно использовали сторонники беспоповских старообрядческих согласий. Со временем он прижился и в других согласиях.

Сегодня представители новообрядческих церквей очень редко называют старообрядцев раскольниками, термин «старообрядчество» прижился как в официальных документах, так и церковной публицистике. Однако новообрядческие авторы настаивают, что смысл старообрядчества кроется в исключительном следовании старым обрядам. В отличие от дореволюционных синодальных авторов, нынешние богословы РПЦ и других новообрядческих церквей не видят опасности в применении терминов «старообрядчество» и «новообрядчество». По их мнению, возраст или истинность происхождения того или иного обряда не имеет никакого значения.

Собор Русской Православной Церкви 1971 года признал старые и новые обряды абсолютно равноправными, равночестными и равноспасительными. Таким образом, в РПЦ форме обряда ныне придается второстепенное значение. Вместе с тем новообрядческие авторы продолжают наставить, что старообрядцы, староверы — это часть верующих, отделившихся от Русской Православной Церкви, а следовательно, и от всего православия, после реформ патриарха Никона.

Что же такое старообрядчество?

Так какое же толкование термина «старообрядчество » наиболее приемлемо сегодня как для самих старообрядцев, так и для светского общества, включая ученых, изучающих историю и культуру старообрядчества и жизнь современных старообрядческих церквей?

Итак, во-первых, поскольку в момент церковного раскола XVII века старообрядцы не вносили никаких нововведений, а остались верными древней православной церковной традиции, то нельзя назвать их «отделившимися» от православия. Они никуда не уходили. Наоборот, они отстаивали православные традиции в их неизменном виде и отказались от реформ и нововведений.

Во-вторых, старообрядцы представляли собой значительную группу верующих древнерусской Церкви, состоящую как из мирян, так и из духовенства.

И, в-третьих, несмотря на разделения внутри старообрядчества, которые произошли по причине жестоких гонений и невозможности на протяжении столетий организовать полноценную церковную жизнь, старообрядцы сохранили общие родовые церковно-общественные признаки.

С учетом сказанного, можно предложить следующее определение:

СТАРООБРЯДЧЕСТВО (или СТАРОВЕРИЕ) — это общее название русского православного духовенства и мирян, стремящихся сохранить церковные установления и традиции древней Русской Православной Церкви и отказавшихся принять реформу, предпринятую в XVII веке патриархом Никоном и продолженную его последователями, вплоть до Петра I включительно.

Материал взят тут: http://ruvera.ru/staroobryadchestvo

Сегодня одним из самых загадочных - и одновременно представляющих наибольший интерес - течений христианства является старообрядчество. Возникшее в результате церковной реформы, старообрядчество не исчезло, а стало жить по своим канонам, преимущественно на окраинах страны. Пережив гонения, старообрядцы существуют и поныне как в России, так и за её пределами.

Целью церковной реформы была унификация богослужебного чина Русской церкви с Греческой церковью и прежде всего — с церковью Константинопольской. Главным реформатором Русской церкви стал патриарх Никон, находящийся под покровительством молодого царя Алексея Михайловича. Главным противником реформ стал протопоп Аввакум, которого после начала гонений на несколько дней бросают в темницу без еды и воды, а затем отправляют в ссылку в Сибирь, где Аввакум стал главным проповедником старообрядчества, объединяющим староверов по всей стране. Несмотря на годы ссылок и гонений, протопоп и его товарищи за отказ от уступок были сожжены в срубе в Пустозёрске.

Отправной точкой в Богослужебной реформе, ставшей также причиной раскола церкви, стала дата 9 февраля 1651 года. После одного из церковных соборов царём Алексеем Михайловичем было объявлено о введении "единогласия" в богослужении вместо "многогласия" по всем церквям: было отдано распоряжение "петь в один голос и неспешно". После этого царь, в обход утверждения соборного постановления 1649 года о допустимости "многогласия", поддерживаемого Московским патриархом Иосифом, сделал аналогичное обращение к Константинопольскому патриарху, который также дал добро на "единогласие" в церквях. Помимо царя и Константинопольского патриарха, реформу о пении поддержали царский духовник Стефан Вонифатьев и постельничий Фёдор Михайлович Ртищев. Во многом именно они переубедили царя Алексея Михайловича перейти к "единогласию".

В целом же, реформа содержала следующие пункты :

1. Так называемая "книжная справа", выразившаяся в редактировании текстов Священного писания и богослужебных книг, которая привела к изменениям, в частности, в принятом в Русской Церкви тексте перевода Символа Веры: был убран союз-противопоставление "а" в словах о вере в Сына Божия "рожденна, а не сотворенна", о Царствии Божием стали говорить в будущем ("не будет конца"), а не в настоящем времени ("несть конца"), из определения свойств Духа Святаго исключено слово "Истиннаго". В исторические богослужебные тексты был внесён ряд других исправлений, например, в слово "Ісус" (под титлом "Ic") была добавлена ещё одна буква и оно стало писаться "Іисус" (под титлом "Іис").

2. Замена двуперстного крестного знамения трёхперстным и отмена т. н. метаний, или малых земных поклонов — в 1653 году Никон разослал по всем московским церквям "память", в которой говорилось: "не подобает в церкви метания творити на колену, но в пояс бы вам творити поклоны; ещё и тремя персты бы есте крестились".

4. Крестные ходы Никон наказад проводить в обратном направлении (против солнца, а не посолонь).

5. Возглас "аллилуйя" во время пения в честь Св. Троицы стали произносить не дважды (сугубая аллилуйя), а трижды (трегубая).

6. Изменено число просфор на проскомидии и начертание печати на просфорах.

Стремление патриарха Никона к унификации русских чинов и богослужения по современным по тому времени греческим образцам вызвало сильнейший протест сторонников старых обрядов и традиций. Спустя несколько лет после перехода к "единогласию", в 1656 году, на поместном соборе Русской церкви все крестящиеся двумя перстами были объявлены еретиками, отлучены от Троицы и преданы проклятию. Ещё через год собор одобрил книги новой печати, утвердил новые обряды и чины и наложил клятвы и анафемы на старые книги и обряды.

Религиозная часть страны фактически оказалась в состоянии войны: первым выразил своё несогласие Соловецкий монастырь, за что вполедствии и поплатился - в 1676 году он был разорён стрельцами. В 1685 году царица Софья, по просьбе духовенства, издаёт документ под названием "12 статей", предусматривающий различного рода репрессии в отношении староверов - изгнания, тюрьмы, пытки, сожжения заживо в срубах.

"12 статей" были отменены лишь Петром I в 1716 году. Царь предложил старообрядцам перейти на полулегальный режим существования, взамен потребовав платить "за оный раскол всякие платежи вдвое". Вместе с тем, за старообрядческое богослужение или совершение треб по-прежнему была предусмотрена мера наказания в виде смертной казни, а все старообрядческие священники объявлялись либо расколоучителями, если это были старообрядческие наставники, либо изменниками православию, если они раньше были священниками.

Однако даже такие репрессии не убили старообрядчество в государстве. По некоторым данным, в XIX веке около трети всего населения страны причисляли себя к старообрядцам. После введения единоверия, то есть, признания староверами иерархической юрисдикции Московского Патриархата при сохранении собственных традиций, дела у религиозного течения улучшились: например, старообрядческое купечество богатело и помогало одноверцам. В 1862 году большие дискуссии в старообрядческой среде произвело Окружное послание, которое делало шаг навстречу новообрядному православию. Оппозиционеры этому документу составили толк неокружников.

Несмотря на выход из подполья, староверам по-прежнему запрещалось подниматься на полностью легальный уровень. "Раскольники не преследуются за мнения их о вере; но запрещается им совращать и склонять кого-либо в раскол свой под каким бы то видом", - говорилось в статье 60 Устава о предупреждении и пресечении преступлений. Им запрещалось строить церкви, заводить скиты, а существующие даже чинить, а также издавать какие-либо книги, по которым было бы возможно вести богослужения, их религиозный брак не признавался государством, а все родившиеся до 1874 года у староверов дети не считались законнорожденными. После 1874 года старообрядцам разрешили жить в гражданском браке: "Браки раскольников приобретают в гражданском отношении, через записание в установленные для сего особые метрические книги, силу и последствия законного брака".

Официальный выход староверов на легальный уровень произошёл 17 апреля 1905 года: в этот день был издан Высочайший Указ "Об укреплении начал веротерпимости". Указ отменял законодательные ограничения в отношении староверов и в частности гласил: "Присвоить наименование старообрядцев, взамен ныне употребляемого названия раскольников, всем последователям толков и согласий, которые приемлют основные догматы Церкви Православной, но не признают некоторых принятых ею обрядов и отправляют свое богослужение по старопечатным книгам". Теперь староверам разрешили проводить крёстные ходы, совершать колокольный звон, организовывать общины; в легальное поле ушло и Белокриницкое согласие. Старообрядцы-беспоповцы оформили поморское согласие.

Интересно, что приход к власти большевиков не вернул старообрядцев в подполье; напротив, власти РСФСР, а затем и СССР, достаточно благосклонно относились к староверам, видя в них оппозицию принятому в дореволюционной России православию - так называемой "тихоновщине". Впрочем, такая благосклонность просуществовала лишь до конца 1920-х годов. Великая Отечественная война была встречена староверами неоднозначно: большинство из них призвало встать на защиту Родины, тогда как были и исключения - например, Республика Зуева и староверы-федосеевцы деревни Лампово стали коллаборационистами.

В старообрядческой церкви пению уделяется большое воспитательное значение. Петь надо так, чтобы "звуки поражали слух, а заключающаяся в них истина проникала в сердце". Классическая постановка голоса у староверов не признаётся - молящийся человек должен петь своим естественным голосом, в фольклорной манере. В знаменном пении нет пауз, остановок, все песнопения исполняются непрерывно. Во время пения следует стремиться к однородности звучания, петь "в один голос". Раньше состав церковного хора был исключительно мужским, но из-за малочисленности певцов на сегодняшний день практически во всех старообрядческих моленных и церквах основу хоров составляют женщины.

На сегодняшний день крупные старообрядческие общины, помимо России, существуют в Латвии, Литве и Эстонии, в Молдавии, Казахстане, Польше, Беларуси, Румынии, Болгарии, Украине, в США, Канаде и ряде стран Латинской Америки, а также в Австралии. Главенствующей у староверов является Русская Православная Старообрядческая Церковь (Белокриницкое согласие, осн. 1846), насчитывающая около миллиона прихожан и имеющая два центра - в Москве и в румынском городе Браиле.

Существует также Древлеправославная Поморская Церковь (ДПЦ) у которой на территории России насчитывается около 200 общин (большинство из них не зарегистрированы). Централизованным, совещательным и координационным органом в современной России является Российский Совет ДПЦ. Духовно-административный центр Русской Древлеправославной Церкви до 2002 года находился в Новозыбкове Брянской области, а после - в Москве.

В 2000 году на Архиерейском соборе Русская православная церковь заграницей принесла покаяние перед старообрядцами: "Мы глубоко сожалеем о тех жестокостях, которые были причинены приверженцам Старого Обряда, о тех преследованиях со стороны гражданских властей, которые вдохновлялись и некоторыми из наших предшественников в иерархии Русской Церкви… Простите, братья и сестры, наши прегрешения, причинённые вам ненавистью. Не считайте нас сообщниками в грехах наших предшественников, не возлагайте горечь на нас за невоздержные деяния их. Хотя мы потомки гонителей ваших, но неповинны в причинённых вам бедствиях. Простите обиды, чтобы и мы были свободны от упрёка, тяготеющего над ними. Мы кланяемся вам в ноги и препоручаем себя вашим молитвам. Простите оскорбивших вас безрассудным насилием, ибо нашими устами они раскаялись в соделанном вам и испрашивают прощения… В XX веке на Православную Российскую Церковь обрушились новые преследования, теперь уже от рук богоборного коммунистического режима… Мы со скорбью признаём, что великое гонение нашей Церкви в прошедшие десятилетия отчасти может быть и Божиим наказанием за преследование чад Старого Обряда нашими предшественниками. Итак, мы сознаём горькие последствия событий, разделивших нас и, тем самым, ослабивших духовную мощь Русской Церкви. Мы торжественно провозглашаем своё глубокое желание исцелить нанесённую Церкви рану…".

Среди известных приверженцев старообрядчества можно выделить мецената и основателя Третьяковской галереи Павла Третьякова, видного деятеля Донского казачества Венедикта Романова, преподавателя ВШЭ и советского диссидента Павла Кудюкина, экс-главу службы безопасности президента России Бориса Ельцина Александра Коржакова, учёного Дмитрия Лихачёва, и других.

Новые ссылки и казни последовали тотчас же после собора 1667 года. Знаменитые защитники древнерусского благочестия протопоп Аввакум, священник Лазарь, диакон Благовещенского собора в Москве Феодор, инок Епифаний были сосланы на далекий север и заточены в земляную тюрьму в Пустозерске (Архангельской губернии). Эти исповедники были подвергнуты, за исключением Аввакума, еще особой казни: им вырезали языки и отсекли правые руки, чтобы они не могли ни говорить, ни писать в обличение своих гонителей и их неправой веры. Когда же их языки чудесным образом исцелели и заговорили, их вырезали вторично.

Более четырнадцати лет эти исповедники пробыли безвыходно в мучительном заточении - в сырой яме, но никто из них не поколебался в правоте своей веры. Отсюда они рассылали грамоты, послания, увещания к своей единоверной братии, а таковой была вся тогдашняя сермяжная Русь, - хранить целой и неизменной древнеотеческую православную веру, стоять в ней до смерти. Благочестивый народ чтил этих заточенников, как непреоборимых воинов Христовых, как дивных страстотерпцев и мучеников за святую веру. Пустозерск стал местом священным.

По настоянию нового Московского патриарха Иоакима, пустозерские страдальцы были преданы сожжению в срубе. Казнь последовала в пятницу - в день страстей Христовых, 14 апреля 1682 г. Всех их вывели на площадь, где был приготовлен сруб. Играло ясное весеннее солнце, точно приветствуя этих выходцев из могилы (из ямы, в которой они так долго томились). Более четырнадцати лет не видели они света Божия, ни неба, ни других красот природы. Бодро и радостно вошли они в сруб. Толпа людей, сняв шапки, молчаливо окружила место казни. Подожгли дрова, и сруб запылал. Протопоп Аввакум успел еще обратиться к народу с прощальным словом. Подняв высоко сложенную в двоеперстие руку, он завещал: "Вот будете этим крестом молиться, вовеки не погибнете". Когда мученики сгорели, народ бросился собирать на память святые кости их, чтобы разнести их потом по всей русской стране.

Горевшие огнем веры сожжены огнем вещественным, чтобы быть светочами, светящими в даль веков.

Мучения и казни древлеправославных христиан происходили и в других городах и весях Российского государства. В самой Москве пылали срубы и костры, воздвигались и другие эшафоты, свирепствовали в застенках дьявольские пытки и неимоверные жестокости. За шесть лет до сожжения пустозерских узников были преданы лютой смерти целые сотни преподобных отцов и исповедников славной Соловецкой обители. Эта обитель вместе с другими монастырями и скитами Русской Церкви отказалась принять новые никоновские книги, как соблазнительные и погрешительные. Соловецкие иноки решили продолжать службу Божию по старым книгам, по которым служили и угодили Богу соловецкие чудотворцы. Они написали государю в течение нескольких лет пять челобитных (прошений), в которых умоляли державного государя только об одном: разрешить им пребывать при прежней вере. "Плачемся вси со слезами, - писали иноки царю Алексею Михайловичу, - помилуй нас нищих и сирот, повели, государь, нам быти в той же нашей старой вере, в которой отец твой, государев, и все благоверные цари и великие князи и отцы скончались, и преподобные отцы Соловецкой обители: Зосима, Савватий, Герман и Филипп митрополит и вси святии угодили Богу". Соловецкие иноки были твердо убеждены, что измена старой вере означала измену самой Церкви Христовой и Самому Богу. Поэтому они соглашались скорее принять мучения, нежели отступить от святой веры своих Богу угодивших предков. Они смело заявляли царю: "Лучше нам временною смертию умереть, нежели вечно погибнуть. И если нас предадут огню и мукам или на части разсекут, мы и тогда не изменим апостольскому преданию вовеки". В ожидании мучений многие старцы приняли схиму (великий постриг). В ответ на все просьбы и мольбы смиренных иноков, царь послал в Соловецкий монастырь военную команду, чтобы силою заставить убогих старцев принять новую веру и новые книги. Обитель не пустила к себе эту команду и затворилась за своими каменными стенами, как в крепости. Царские войска осаждали Соловецкий монастырь в течение семи лет (с 1668 по 1675 гг.). Наконец, ночью под 22 января 1676 г. стрельцы, предводительствуемые воеводой Мещериновым, ворвались в обитель и началась страшная казнь-бойня обитателей монастыря. Было замучено до 400 иноков и бельцов: одних повесили, других порубили на плахах, третьих утопили в прорубях. Вся обитель была залита кровью святых страдальцев. Они умирали спокойно и твердо: не просили ни милости, ни пощады. Каким-то чудом уцелели от этого кровавого пира только 14 старцев. Тела убитых и разрубленных мучеников лежали неубранными и неразложившимися целых полгода, пока не пришел царский приказ - придать их земле. Разгромленная и разграбленная обитель была заселена присланными из Москвы монахами, принявшими новую веру - правительственную и новые книги - никонианские.

Незадолго до казни соловецких страдальцев замучены были в Боровске (Калужской губернии), в земляной тюрьме две родные сестры из славного боярского рода Соковниных - боярыня Феодосия Прокопьевна Морозова и княгиня Евдокия Прокопьевна Урусова. Они были очень богаты, особенно богата была боярыня Морозова, молодая вдова. С детства обе были окружены почетом, славой, близко стояли к царскому двору и часто там бывали. Но ради истинной веры и во имя Христа они презрели и богатство, и почет, и славу мира сего. Твердо убежденные в правоте старой, дониконовской веры, они безбоязненно и дерзновенно выступили исповедницами этой святой веры. Пошли увещания - оставить благочестивую веру; стали угрожать в случае неповиновения лишением всего имущества, арестом, заключением в темницу, казнями. Родовитые сестры не устрашились этих угроз и не соглашались принять новшества. Они были арестованы и подвергнуты страшным пыткам: их вздергивали на дыбы (с вывернутыми назад руками подвешивали к перекладине), кости трещали от этой жестокой пытки. Затем клали им на грудь мерзлую плаху и подносили их потом связанных к огню, устрашая сожжением. Все выдержали дивные исповедницы и от правой веры не отреклись. По указу царя их отправили в г. Боровск и бросили здесь в мрачное и сырое подземелье, в котором обитали всякие насекомые. Сестер-исповедниц томили голодом и холодом. Силы их слабели, жизнь медленно угасала: 11 сентября 1675 г. скончалась княгиня Евдокия Урусова, а через 51 день (под 2 ноября) преставилась и боярыня Феодосия Морозова, успевшая еще до ссылки принять иночество с именем Феодоры. Вместе с ними замучена и третья знатная страдалица, Мария Данилова, жена стрелецкого головы Акинфа Данилова. Для их устрашения была предварительно замучена и четвертая исповедница - инокиня Иустинья: она была сожжена у боровского подземелья на глазах именитых страдалиц, святых великомучениц Феодоры, Евдокии и Марии. Их мужественному терпению и многообразным страданиям удивлялся сам огнепальный Аввакум священномученик. "Херувимы многоочитыя, - восхвалял он их, - серафимы шестокрыльни, воеводы огнепальныя, воинство небесных сил, тричисленная единица Трисоставного Божества, рабы вернии: Феодора в Евдокеи, Евдокея в Феодоре и Мария в Феодоре и Евдокеи. О, светила великия!".

"Трудно найти в истории русской более великую и сильную духом, чем Морозова", - пишет один русский писатель, Чудинов. Мы прибавим, дополняет епископ Михаил Канадский: не было в русской истории женщины такого напряженного религиозного чувства, такой любви к Сладчайшему Исусу, как она и ее блаженная сестра. "Увенчанные мученическим терпением, окруженные почетом при жизни и святительским поклонением по смерти, они живут и будут жить в памяти русского народа вовеки, как несравненный образец непоколебимости, как правило веры, как яркий светоч, указующий путь к честному исполнению гражданского долга. Сами мучителя Феодосии (Феодоры), пораженные величием духа в слабом женском теле, должны были признать, в боярыне Морозовой священномученицу". Царь Алексей называл ее "второй Екатериной великомученицей". Этого имени заслуживает и Евдокия, более слабая телом, но потому еще более удивительная своим подражанием сестре. А рядом с этими двумя - Мелания "матерь великая" (еще одна преподрбномученица), Иустина и другие. Старообрядческая Церковь как самого Аввакума с его сострадальцами, в Пустозерске сожженными, так и боровских мучениц причислила к лику святых угодников Божиих.

Немало и других подвижниц и исповедниц было замучено в то время: одних из них засекли плетьми и кнутом, других уморили голодом в подземельях, третьих предали огнесожжению. Все они заслуженно вошли в великий сонм святых Божиих, сияющих пред престолом Господа Славы.

Несмотря на столь жестокие гонения и мучения, защитники православной веры и теперь все еще не теряли надежды на то, что старая вера восторжествует, так как новая вера держалась исключительно правительственной властью, народ же и духовенство не сочувствовали ей и не хотели ее принимать.

Новый царь, Феодор Алексеевич, процарствовал недолго: 27 апреля 1682 г. он скончался. На место его были провозглашены царями малолетние царевичи Иоанн и Петр Алексеевичи, а сестра их, София Алексеевна, - соправительницей. Патриарший престол в это время занимал патриарх Иоаким, человек крутой и жесткий, очень ненавидевший старую веру и ее последователей. Судя по его книге "Увет", написанной в обличение древлеправославия, он был твердо убежден, что древние церковные чины и обычаи, а также и книги старые были действительно еретическими: двоеперстное крестное знамение, сугубая алилуия, семипросфорие, символ с провозглашением Духа Святого "Истинным" - все это нечестивые ереси, все это проклято и отвержено. Но для обоснования своих утверждений Иоаким не стеснялся прибегать к явным подлогам, подделкам и обманам. Такой свой "Увет", полный ругательств и всяческой лжи, он, однако, утвердил соборне, сделал его канонической книгой новой церкви. Преследовал он не только живых исповедников древней святой веры, но и уже давно почивших, даже прославленных Церковью святых. Так, Иоаким вычеркнул из лика святых княгиню Анну Кашинскую, скончавшуюся за триста лет до церковного раскола, запретил службу ей и самые мощи ее скрыл под спудом только потому, что они имели руки святой с двоеперстным сложением. Выбросил он службу преподобному Евфросину Псковскому лишь потому, что в ней, как и в житии сего древнего святого, удостоверяется древность и правильность сугубой аллилуйи. Трудно было ожидать, чтобы такой безрассудный гонитель святой Церкви возвратился к ней.

Но новое царствование держалось на силе стрельцов, среди которых многие, однако, стояли за старую веру. Предводительствовал ими убежденный сторонник древлеправославия князь Хованский. Таким благоприятным обстоятельством и воспользовались ревнители и защитники старой веры, во главе которых в Москве стоял священник Никита Добрынин, весьма начитанный и даровитый пастырь и незаурядный писатель. От имени всех стрелецких полков и чернослободцев была составлена челобитная на имя царей Иоанна и Петра Алексеевичей о "возобновлении древнего благочестия". Были избраны особые уполномоченные, которые должны были представить царям челобитную и вступить в прение с самим патриархом по вопросам веры.

Челобитчики представились сначала патриарху Иоакиму. Они попросили его дать им разъяснение: за что старые книги отринуты и какие ереси в них обретаются? Патриарх ответил:

Не ваше дело о сем рассуждать. Архиереи все решают и судят, вы же должны им только повиноваться и не прекословить, ибо они носят на себе образ Христа.

Христос говорит, - возражали патриарху уполномоченные, - научитесь от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем; вы же срубами, огнем и мечем грозите и убиваете.

Мы за то вас мучим и жжем, - бесстыдно отвечал патриарх, - что еретиками нас называете и церкви не повинуетесь.

Челобитчики стали доказывать, что в новых книгах действительно есть погрешности и справщиками книг были несомненные еретики, вроде Арсения Грека, отрекшегося даже от христианства. Затем они указали, что гонят на Руси истинных христиан за то только, что службу Божию совершают по святым книгам, крестятся по апостольскому преданию - двоеперстным крестом, молитву Исусову говорят, как древняя св. Церковь установила: "Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас". В заключение челобитчики со слезами умоляли патриарха:

Утолите мятеж церковный, разрешите сомнение душ христианских, исправьте Церковь Божию, извергните из нея нововнесенные соблазны, соедините стадо Христово расторгнувшееся, да престанет напрасно проливаться кровь христианская.

Челобитчики просили назначить собор, на котором можно было бы рассмотреть подробно все погрешности новых книг. Иоаким все откладывал созыв такого собора. Но он все-таки состоялся 5 июля 1682 г. В этот день вся Кремлевская площадь была заполнена народом. Ожидали, что на площадь выйдет патриарх и архиереи и здесь произойдёт прение о вере. Однако выборных от челобитчиков для ведения беседы потребовали в Грановитую палату, где собрался весь царский синклит во главе с царевной Софьей, патриарх, архиерей и другие духовные лица. Из народа очень немногие проникли в палату. Духовенство никонианское держало себя шумно и вызывающе. Не успел священник Никита Добрынин войти в палату, как один из никонианских попов схватил его за волосы. Такое начало прений не предвещало ничего хорошего.

Как только вошли в палату выборные и поклонились до земли царице Наталье Кирилловне и царевнам, патриарх Иоаким спросил их:

Что вы требуете от нас? - Священник Никита отвечал:

Пришли просить об исправлении православной христианской веры, дабы Церковь Божия была в мире и единении, а не в раздоре и мятеже.

Выборные подали челобитную, в которой изложены погрешности новых книг. Началось чтение челобитной. Но царевна Софья, уже зараженная западной прелестью, единомышленная Иоакиму, часто перебивала чтение, вступала в спор с выборными лицами. Патриарх же и архиереи молчали, а бояре лишь посмеивались над их безответностью и духовным бессилием.

Кончилось "прение" тем, что царевна Софья распустила собор, объявив, что он соберется в пятницу (7 июля).

С торжеством и пением разошелся ликующий народ по домам. Он наивно верил, что наступило время полного восстановления истинного благочестия. Но горько в этом обманулся. Вторичного собрания для рассмотрения сомнений о вере не последовало. Софья, гордая, властная, самолюбивая, решительно встала на защиту новой веры: дать торжество старой вере - это казалось ей унижением и оскорблением царского величества. Иоаким внушил ей, что власти должны приказывать и повелевать, а народ должен только слушать и повиноваться. Возвращение к старой вере было бы торжеством народной воли, победой народной веры и народных желаний. Хитрая и предупредительная царевна сумела перетянуть на свою сторону значительную часть стрельцов, подпоив водкой и задарив деньгами. По ее приказу был схвачен священник Добрынин и казнен на Красной площади в Москве отсечением главы, что произошло 11 июля 1682 г. Так закончилась исповедническая жизнь одного из лучших борцов за древнее благочестие, самого начитанного пастыря того времени и замечательного писателя. После него остались его "обличения" никонианства, которые до сих пор не опровергнуты никонианами. Печальная участь постигла и других выборных и челобитчиков: их разослали по разным монастырям в заточение. Вскоре был предан смертной казни и князь Хованский. Так восторжествовала сначала в Москве, а потом и по всему государству новая вера, страшная своей жестокостью, кровавыми мучениями древлеправославных христиан, изменническая по своему духу и направлению, ставшая вполне казенной религией, требующей лишь беспрекословного и во всем послушного подчинения себе.

Положение в России христианской Церкви в XVII столетии во многом было похоже на положение христиан в Римской империи в первые века христианства. Как тогда, христиане, страдая от сильных гонений со стороны языческих властей, вынуждены были скрываться в катакомбах (в особо устроенных подземельях), в пещерах и в загородных пристанищах, так русским людям - православным христианам XVII века - пришлось бежать в пустыни и леса, в горы и вертепы, скрываясь от преследования со стороны государственных и духовных властей.

По настоянию Московского патриарха Иоакима царевна Софья издала в 1685 г. против людей древнего благочестия 12 грозных статей, справедливо получивших в истории название "драконовских". В них последователи древнерусской Церкви, то есть старообрядцы, обзываются "раскольщиками", "ворами", противниками церкви и караются самыми страшными казнями. Кто распространяет старую веру, тех приказано пытать и сжечь в срубе, а пепел развеять; кто тайно будет содержать древнюю веру, тех нещадно бить кнутом и ссылать в отдаленные места. Приказано бить кнутом и батогами даже тех из верующих людей, которые окажут хотя бы какую-нибудь милость гонимым христианам: дадут им или поесть, или хоть только воды испить. Установлено: бить кнутом и ссылать и тех людей, у которых преследуемые христиане лишь приютились. Всякое имущество староверов: дворы, поместья, вотчины, лавки и всякие промыслы и заводы - приказано отбирать и отписывать на "великих государей". От этих жутких гонений, разорений и смерти могло спасти древлеправославных христиан лишь полное отречение от старой веры и рабская покорность всем безрассудным приказаниям властей. От всех русских людей требовалось под угрозой сожжения в срубе веровать не так, как древняя Церковь установила, а как приказывает новое начальство. В узаконениях Софьи была одна такая статья, от которой не спасало даже отречение от своей веры и рабская покорность всем приказаниям властей. Эта статья гласила: кто их, староверов (сказано: "раскольщиков"), перекрещивал, крещеных в новой церкви (правительственной, господствующей), того (если он и раскается в этом, принесет покорность новой церкви, будет иметь духовного отца и искренне пожелает причаститься), поисповедав и причастив, все-таки "казнить смертью без всякого милосердия."

Эти действительно драконовски-немилосердные статьи и их садистское исполнение навели ужас на всю русскую страну. Правительство беспощадно преследовало людей старой веры: повсюду пылали срубы и костры, сжигались сотнями и тысячами невинные жертвы - измученные христиане, вырезали людям старой веры языки за проповедь и просто за исповедание этой веры, рубили им головы, ломали ребра клещами, закапывали живыми в землю по шею, колесовали, четвертовали, выматывали жилы... Тюрьмы, ссыльные монастыри, подземелья и другие каторжные места были переполнены несчастными страдальцами за святую веру древлеправославную. Духовенство и гражданское правительство с дьявольской жестокостью истребляло своих же родных братьев - русских людей - за их верность заветам и преданиям святой Руси и Христовой Церкви. Никому не было пощады: убивали не только мужчин, но и женщин, и даже детей.

Великие и многотерпеливые страдальцы - русские православные христиане - явили миру необычайную силу духа в это ужасное время гонений. Многие из них отступили от истинной веры, разумеется, неискренне, не выдержав жестоких пыток и бесчеловечных мучений. Зато многие пошли на смерть смело, безбоязненно и даже радостно. Бывали случаи, что даже дети шли в пламя огненное бестрепетно и спокойно. Привели однажды к осмоленному срубу на казнь 14 человек мужчин и женщин. Среди них была и девятилетняя девочка, сидевшая в тюрьме вместе со старшими. Всем стало жаль ее, и архиерейские приставы, распоряжавшиеся казнью, велели задержать ребенка. Сруб уже пылал. Девочка рвалась к своим, не обращая внимания ни на ласки, ни на уговоры окружающих. "Мы возьмем тебя вместо дочери", - утешали ее зрители. Но она все же рвалась к своим, горевшим в срубе. Тогда, желая напугать, державшие и уговаривавшие пустили ее, сказав: "А, ты не слушаешься, ну так ступай в огонь, только смотри, глаза не закрывай". Девочка, перекрестившись три раза, бросилась в огонь и сгорела.

Огромное большинство гонимых христиан побежало в пустыни, леса, в горы, вертепы, за непроходимые болота, на "край света". Исполнилось апокалипсическое предсказание: "Церковь побежит в пустыню." Здесь христиане устраивали себе кое-какие убежища и приюты. Но и там власти их разыскивали, жилища разоряли и сжигали, а самих приводили в города к духовным властям для увещаний и, если они не изменяли своей вере, предавали мучениям и смерти. Через четыре года после узаконения статей Софьи патриарх Иоаким издал новый указ: "Смотреть накрепко, чтобы раскольщики (так он называл старообрядцев) не жили в волостях и лесах, а где объявятся - самих ссылать, пристанища их разорять, имущество продавать, а деньги присылать в Москву".

Всюду преследовали истинных христиан, не давали им жить ни в пустынях, ни в лесах, ни за непроходимыми болотами - нигде в родной стране. Что же было делать? Куда деваться? Древлеблагочестивые христиане не боялись смерти, многие из них шли на смерть весьма охотно и радостно. Но они скорбели, что немало христиан, не выдержав чудовищных пыток, отрекалось от святой веры и таким образом погибало душой. Доводили их до отречения от веры такими пытками: их или медленно жгли на огне, или выматывали жилы из них, или сначала отсекали одну руку, потом другую, затем одну ногу и, наконец, другую ногу (это значит - четвертовали), подвешивали за ребра к потолку или особой перекладине и оставляли так висеть долгое время - до отречения или до смерти, подвешивали и на вывернутые назад руки, колесовали, зарывали в землю по шею живыми; пытали и мучили и всякими другими убийственными средствами. Кто мог выдержать эти драконовские пытки? Чтобы спастись от них и чтобы сохранить свою веру, русские люди вынуждены были сами себя сжигать. "Нет нигде места, - говорили они, - только уходу, что в огонь да в воду". Во многих местах, куда ожидались гонители, сыщики и мучители, заранее приготовлялись срубы для самосожжения или приспособлены были к этому отдельные избы, часовни, церкви, просмоленные и обложенные соломой. Как только получалось известие, что едут сыщики и мучители, народ запирался в приготовленное к сожжению здание и при появлении гонителей заявлял им: "Оставьте нас или мы сгорим". Бывали случаи, что гонители уезжали, и тогда народ избавлялся от самосожжения. Но в большинстве случаев преследуемые самосжигались. Сгорали люди сотнями и тысячами зараз. Такое необычайно страшное время переживали тогда русские благочестивые люди. Многие из них ожидали конца мира, некоторые, надев саваны, ложились заранее в гроб, ожидая архангельской трубы с небес о втором пришествии Христовом.

До такого напряженного состояния довели благочестивых христиан беспощадные преследования, жестокие пытки и мучения.

Более двух с половиной столетий пребывало старообрядчество в гонении. Гонения временами то ослабевали, то снова усиливались, но никогда не прекращались. Царь Петр I провозгласил веротерпимость в государстве, ею широко пользовались в России разные вероисповедания: римокатолическое, протестантское, магометанское, иудейское и языческое. И только одни старообрядцы не имели свободы в родном отечестве, ими же созданном. В царствование Петра их не сжигали массами, но отдельные случаи сожжений и других смертных казней были нередки. Царь Петр дозволил старообрядцам открыто жить в городах и селениях, но обложил их двойным окладом: если, например, последователь новой веры (господствующей церкви) платил в казну за себя 5 руб., то со старообрядца взыскивали 10 руб. Кроме того, взимали с каждого мужчины 50 рублей в год за ношение бороды. Со старообрядцев взыскивали пошлину и в пользу духовенства новообрядческой церкви. Брали с них штрафы и за то, что у них священники совершали духовные требы. Словом, старообрядцы были источником доходов и для правительства, и для духовенства. Они выносили на себе страшные тяготы всего государства. Однако за это они не пользовались в этом государстве никакими правами: им воспрещалось занимать какую бы то ни было государственную или общественную должность; не дозволялось быть даже свидетелями на суде против православных, т.е. последователей новой церкви, хотя бы последние были привлечены к суду за воровство, убийство или за другие тяжкие преступления. Старообрядцам приказано было носить особую одежду: мужчинам - однорядку с лежачим ожерельем и сермяжный зипун со стоячим клееным козырем красного сукна, а женщинам - шапки с рогами и тоже сермяжный зипун с красным козырем. Это было издевательство и посмешище над русскими благочестивыми людьми.

Старообрядцы, записавшиеся в двойной оклад, числились записными. Но громадное большинство старообрядцев было незаписным: они жили тайно, скрываясь от властей. Такое состояние было, однако, еще разорительнее, ибо оно было крайне опасным. Их постоянно разыскивали и ссылали на каторгу. Причем разыскивать их были обязаны и сами записные старообрядцы. Правительство заставляло их быть предателями своих родных отцов и матерей, братьев и сестер. Чтобы иметь больше поводов преследовать старообрядцев, Петр приказал даже выдумывать ложные дела на них, а духовенство все ожесточеннее, все настойчивее требовало истреблять старообрядцев как врагов церкви и государства, хотя они были самыми верными чадами святой, истинно православной Церкви и самыми преданными сынами своего родного отечества.

Для более успешной борьбы со старообрядчеством высшее духовенство господствующей церкви составило подложное деяние небывалого собора на небывалого еретика Мартина Армянина. В этом деянии рассказывается, что за пятьсот лет до Никона-патриарха в Киеве будто бы появился еретик Мартин, который учил всех тем чинам, обрядам и обычаям, которых держатся старообрядцы: двоеперстию, сугубой аллилуие, посолонному хождению и др. Киевский собор будто бы проклял этого небывалого еретика за его учение, особенно же за двоеперстие. Проклял его и Константинопольский собор: десятками самых страшных анафем поражали бедного Мартина составители подложного на него деяния. Наконец, они его даже сожгли. Император Петр, сам участвовавший в замысле этого подлога, а также и созданный им святейший правительствующий Синод, много раз благословлявший к изданию сего подлога, строго приказывали всему русскому народу верить этой выдумке, как непреложной истине, даже после того, как старообрядческими писателями она была научно разоблачена и опровергнута. Велено было читать это подложное деяние даже в церквах за богослужением вместо Пролога. Разумный русский народ, конечно, не мог поверить этой диковинной и жуткой басне, возведенной в догмат веры. Но страшно было и не верить, так как был издан царский указ предавать тех сожжению, кто не верит этому подлогу.

В царствование Петра I власти, главным образом духовные, разоряли старообрядческие скиты, монастыри и другие духовные убежища, отбирали у них имущество и всячески преследовали людей старой веры. Весьма тяжело жилось русским древлеправославным христианам при этом царе.

В таком же положении они находились и при преемниках Петра. Только в царствование императрицы Екатерины II (1762-1796 г.) старообрядцы вздохнули несколько свободнее. Отдельные случаи преследований были, однако, и в это царствование. При Александре I (1801-1825 гг.), в первую половину его царствования, правительство относилось к старообрядцам терпимо, но к концу царствования стало издавать указы, стесняющие духовную жизнь старообрядцев.

При императоре Николае I старообрядчество жестоко преследовалось (1825-1855 гг.). И лишь при императоре Николае II (с конца 1905 г.) старообрядцы получили возможность открыто устраивать в родном отечестве свою церковную жизнь: строить храмы, монастыри, совершать крестные ходы, иметь колокольный звон, устраивать общины, открывать училища и т.п. Но и при этом царе старообрядцы не получили полной религиозной свободы: не было признано их священство, не были отменены статьи уголовного закона, карающие за присоединение новообрядцев к старообрядчеству, не было разрешено проповедовать свою веру, не дано права старообрядческим учителям быть преподавателями в общих государственных школах и т.п. Были и другие стеснения. Уже во время мировой войны (с Германией) не разрешалось старообрядцам держать экзамен даже на прапорщиков запаса и приходилось по этому поводу возбуждать особые ходатайства, тогда как для лиц других религий и совсем не русских наций (французской, немецкой, польской, армянской, грузинской, литовской и др.) был свободный доступ ко всем военным и гражданским чинам, включительно до генеральских и министерских постов.

Древлеправославная (старообрядческая) Церковь со времени раскола вследствие жесточайших на нее гонений лишена была возможности созидать вполне нормально свою внутреннюю духовную жизнь и священное иерархическое правление. Даже обыкновенное богослужение часто приходилось совершать не в храмах и не в домах, а просто в лесах и трущобах. К тому же Церковь была лишена важнейших своих руководителей - епископов. При епископах, если бы они остались верными ей, Церкви было бы легче переносить всякие бедствия и лишения. Около епископов паства могла бы крепче и увереннее сплотиться, получая от них утешение и наставления. Но Богу угодно было ниспослать Своей св. Церкви самые тяжелые испытания, чтобы явить ее силу и крепость. Церковь, лишившись своих старших вождей - епископов, все же смогла, при помощи Божией, сохранить себя от падения и уклонения.

Русская Церковь никогда не имела большого количества епископов, самое большее - в ней бывало 15 святителей, при Никоне же количество их было меньше. Из них только один епископ, Павел Коломенский, дерзновенно и смело выступил с обличениями против Никона, за что и был предан мученической смерти. Остальные же иерархи, боясь участи Павла, вынуждены были молчать. Да и не способны они были защищать Церковь. "Не знает писания, дурак, ни малехонько", - отзывается протопоп Аввакум об одном их них, наиболее видном, Павле, митрополите Крутицком. Да и о других прибавляет: "Чему быть - на них, яко на ослах, еретики те едут на владыках тех." Известно лишь о трех архиереях, что они не согласны были с никоновскими нововведениями и служили по старым книгам: это Макарий, митрополит Новгородский; Маркелл, архиепископ Вологодский и Александр, епископ Вятский. Но первые два скончались еще до собора 1667 г., на котором была проклята вся древнерусская благочестивая Церковь, а последний подчинился "страха ради" этому собору. После, оставив кафедру, он удалился в пустыню и пошел по старине, но не дожил до окончательного отступления иерархии и светской власти от древнерусской Церкви. Он скончался в 1679 году. Таким образом, св. Церковь осталась без единомысленных себе епископов, с одними лишь священниками и диаконами. Этих же духовных чинов было довольно много: священники считались по всей России тысячами. Они продолжали служить по старым служебникам и были заодно со своей паствой. Страшные гонения заставили очень многих из них принять новые книги, ибо священнослужителей ссылали на каторгу, били нещадно батогами за то лишь, что они совершали службу Божию по старым книгам или даже за то одно, что совершали Божественную литургию на семи просфирах, которые имели на себе печать с восьмиконечным крестом и с надписью: "Се Агнец Божий, вземляи грехи всего мира". Ссылали священников на каторгу и за то только, что они укрывали старообрядцев. В одной Нижегородской епархии таких священников было загублено целые сотни. То же было и в других епархиях.

В то время, как верхи новой церкви все более и все далее отходили от древнерусского православия, заражаясь латинством и отравляясь всевозможнейшими западными влияниями, - низы ее наполнялись людьми старого благочестия и русского национального духа. Они, собственно, оставались на своих местах, в приходах, никуда не уходили и ни от чего не отступали, продолжали быть старообрядцами, они лишь числились в новой церкви и состояли в ведении никонианских архиереев. Целые епархии таких "никониан" оставались даже двуперстниками, главным образом в центральных губерниях: Московской, Калужской, Владимирской, Смоленской. Но многие такие приходы вынуждены были принять под угрозой гонений и триперстие, и новые книги, оставаясь в то же время с духом старообрядческим. Среда их заполнялась и теми старообрядцами, которые, не выдержав пыток, разного рода мучений и всяких лишений, переходили в никонианство. Конечно, они не могли по духу или совести стать никонианами, они в душе оставались подлинно староверами, формально лишь числящимися "православными". Понятно, что и священники в низовых приходах были преимущественно старообрядческого типа, особенно в то время, когда на священные степени кандидаты избирались самими приходами.

По канонам церковным, священники должны быть в подчинении у своих епископов. Но те же каноны требуют от священников уйти от епископов, если они уклонились в какое-либо заблуждение, проповедуют ереси или совершили церковный раскол. Священники, не подчинившиеся Никону и другим архиереям, изменившим св. Церкви, поступили совершенно законно и вполне канонично. Они вправе были без них и даже вопреки их воле совершать и службы Божий, и таинства церковные, и все духовные потребы. Тем более действия их были законны, что на их стороне и вместе с ними пострадал за древнее благочестие и один святитель - епископ Павел Коломенский. Уже одна мученическая смерть его, без всяких других актов, свидетельствовала, что он благословил и освятил их священнодействия на все последующие века. Но он не смог поставить себе преемника, а священники не имеют права совершать какое бы то ни было рукоположение. Это право епископа. Священники старого, дониконовского рукоположения, не могли жить без конца, они постепенно вымирали. Что же было делать? Где было взять новых священников? Этот вопрос был выдвинут самой жизнью вскоре после совершившегося раскола и тогда же разрешен был на основании церковных канонов (правил).

Еще в прежние века христианской Церкви возникали подобные вопросы. Бывали случаи, что поместные церкви лишались всех своих епископов вследствие уклонения последних в ересь (заблуждение). И там, в еретическом обществе, они продолжали священнодействовать, рукополагать епископов, священников и других клириков. Вселенские и поместные соборы православной Церкви постановили: принимать этих новопоставленных в ереси духовных лиц, если они откажутся от своих заблуждений, в их духовном сане, т.е. если они рукоположены в епископский сан, то остаются епископами, если в священнический, то священниками и т.д. Святыми соборами было установлено посылать особых уполномоченных убеждать и просить еретических клириков - оставить еретическое общество и присоединиться к истинной Церкви Христовой. Руководствуясь этими древними соборными правилами, Церковь старообрядческая решила принимать к себе духовных лиц, рукоположенных в новообрядческой церкви, в сущем их достоинстве. В старообрядчество шли охотно и вполне искренне, главным образом священники старого духа - из низов. Чрезвычайно много их пострадало, ибо они жестоко преследовались. Правительство объявило их "беглыми": они действительно были в постоянных побегах, укрываясь от преследований и гонений.

Старообрядческая Церковь всегда имела достаточное количество священников, исключая царствование Николая Павловича, когда этот император решил во чтобы то ни стало уничтожить старообрядческое священство. Этого ему не удалось сделать, но священников в то время стало гораздо меньше, чем их было во все предыдущее время.

Священники старообрядческой Церкви совершали все присущие их власти таинства и требы: крестили, миропомазывали, исповедовали, причащали, венчали, елеопомазывали, погребали умерших и т.п. Они не имели власти освящать миро - эта власть принадлежит епископу. Но и это затруднение было разрешено согласно древним установлениям Церкви. Мира у священников было много, еще освященного прежними патриархами; сохранилось миро даже патриарха Филарета. Но с течением времени оно уменьшалось, поэтому его стали разбавлять освященным елеем, что по необходимости разрешается церковными правилами. В первые века христианства вместо миропомазания совершалось руковозложение над крещаемым или присоединяемым к Церкви лицом.

Священники не имеют права освящать церкви (храмы), если нет антиминса. Но в старообрядческой Церкви сохранились древние антиминсы, освященные благочестивыми епископами. На них старообрядческие священники и освящали Церкви и совершали Божественную литургию.

Затруднительные и сложные вопросы, возникавшие в старообрядчестве, разрешались соборне, общим голосом всей Церкви. На соборы съезжались игумены монастырей, священноиноки, иереи приходских церквей, почетные старцы (иноки) и уполномоченные от приходов мирские люди, главным образом начитанные мужи, знающие Священное Писание и церковные каноны. В соборных заседаниях принимали иногда участие и благоговейные инокини. Соборы объединяли в себе все церковное управление, устанавливали порядок и благочиние в церквах, определяли старшинство между духовными лицами, проверяли их деятельность, разрешали всякие сомнения и недоразумения и т.п. Такова жизнь Церкви, подлинно соборной, общенародной, всеобщей.

На сегодняшний день в России насчитывается порядка 2 миллионов старообрядцев. Существуют целые деревни, населенные приверженцами старой веры. Несмотря на малочисленность, современные старообрядцы остаются тверды в своих убеждениях, избегают контактов с никонианцами, сохраняют традиции предков и всячески сопротивляются «западным влияниям».

В последние годы в нашей стране растет интерес к старообрядчеству. Многие как светские, так и церковные авторы публикуют материалы, посвященные духовному и культурному наследию, истории и современному дню старообрядчества. Однако сам феномен старообрядчества, его философия, мировоззрение и особенности терминологии исследованы до сих пор слабо.

Реформы Никона и зарождение «раскольничества»

Cтарообрядство, имеет древнюю и трагическую историю. В середине 17-го века патриарх Никон при поддержке царя осуществлял религиозную реформу, задачей которой было приведение процесса богослужения и некоторых обрядов в соответствие со «стандартами», принятыми Константинопольской Церковью. Реформы должны были повысить престиж и Русской Православной Церкви, и русского государства на международной арене. Но не вся паства восприняла нововведения положительно. Старообрядцы – это как раз те люди, которые сочли «книжную справу» (редактирование церковных книг) и унификацию богослужебного чина кощунством.

Изменения, утверждённые церковными Соборами в 1656 и 1667 годах, неверующим могут показаться слишком незначительными. Например, был отредактирован «Символ Веры»: о царстве Божием предписывалось говорить в будущем времени, из текста были убраны определение Господа и противопоставительный союз. Кроме того, слово «Иисус» отныне было велено писать с двумя «и» (по новогреческому образцу). Старообрядцы это не оценили. Что касается богослужения, то Никон отменил малые земные поклоны («метания»), традиционное «двуперстие» заменил «троеперстием», а «сугубую» аллилуйю – «трегубой». Крестный ход никонианцы стали проводить против солнца. Также были внесены некоторые изменения в обряд Евхаристии (Причастия). Реформа также спровоцировала постепенное изменение традиций церковного пения и иконописи.

Реформаторы-никонианцы, обвиняя своих идеологических противников в расколе Русской Православной Церкви, употребляли понятие «раскольник». Оно приравнивалось к термину «еретик» и считалось оскорбительным. Приверженцы традиционной веры так себя не называли, они предпочитали определение «древлеправославные христиане» или «староверы».

Поскольку недовольство староверов подрывало основы государства, и светские, и церковные власти подвергли оппозиционеров гонениям. Их лидер, протопоп Аввакум, был сослан, а потом сожжён заживо. Та же судьба постигла многих его последователей. Более того, в знак протеста старообрядцы устраивали массовые самосожжения. Но, конечно, не все были столь фанатичны.

Из центральных областей России староверы бежали в Поволжье, за Урал, на Север При Петре I положение старообрядцев чуть улучшилось. Они были ограничены в правах, им приходилось платить двойные подати, но зато они могли открыто исповедовать свою религию. При Екатерине II старообрядцам было разрешено вернуться в Москву и Санкт-Петербург, где они основали крупнейшие общины. В начале 19-го века правительство опять принялось «закручивать гайки». Несмотря на притеснения, старообрядцы России преуспевали. Самые богатые и успешные купцы и промышленники, самые зажиточные и рачительные крестьяне воспитывались в традициях «древлеправославной» веры.

Недовольство такой реформой усугублялось и ситуацией в стране: крестьянство сильно обнищало, а некоторые бояре и купцы выступили против закона об отмене их феодальных привилегий, объявленного царем Алексеем Михайловичем.Все это привело к тому, что некоторая часть общества откололась от церкви. Подвергаясь гонениям со стороны царского правительства и духовенства, старообрядцы были вынуждены скрываться. Несмотря на жестокие преследования, их вероучение распространилось по всей территории России. Центром их оставалась Москва. В середине 17 века на отколовшуюся церковь русская православная церковь наложила проклятие, снято оно было лишь в 1971 году.

Старообрядцы - ярые приверженцы старинных народных традиций. Даже летоисчисление они не меняли, поэтому представители этой религии ведут счет годам от сотворения мира. Они отказываются учитывать любые изменившиеся условия, главное для них - жить так, как жили их деды, прадеды и прапрадеды. Поэтому не приветствуется изучение грамоты, посещение кино, слушание радио.

Кроме того, старообрядцами не признается современная одежда и запрещено брить бороду. В семье царит домострой, женщины следуют заповеди: «Жена да убоится мужа своего». А дети подвергаются телесным наказаниям.

Общины ведут очень замкнутый образ жизни, пополняются только за счет своих детей.Они не бреют бороды, не употребляют спиртное и не курят. Многие из них носят традиционную одежду. Староверы собирают древние иконы, переписывают церковные книги, учат детей славянскому письму и знаменному пению.

Из различных источников.