Как и почему в средние века сажали людей на кол? Подробно об этой пытке. Мартин Монестье - Смертная казнь. История и виды высшей меры наказания от начала времен до наших дней

…Такая казнь, особенно популярная на Востоке и в Азии, применялась повсеместно: в Африке, Центральной Америке и даже в Европе, в славянских странах и германских Карла Пятого, где кодекс Каролины предусматривал сажание на кол для матерей, виновных в детоубийстве. В России сажали на кол вплоть до середины XVIII века. В XIX веке сажание на кол по-прежнему практиковали в Сиаме, Персии и Турции, где в 30-х годах такого рода казни совершались публично.

В Законе Ману, древнем своде религиозных и гражданских законов индийского общества, среди семи видов смертной казни сажание на кол занимало первое место. Ассирийские правители прославились, приговаривая к смерти на колу повстанцев и побеждённых. Упоминаемый Гастоном Масперо Ашшурнасирпал писал: «Я повесил трупы на столбы. Некоторых я насадил на верхушку столба […], а оставшихся – на колы вокруг стоба».
Персы также питали особую привязанность к этому виду смертной казни. Ксеркс, взбешенный непокорностью царя Леонида, который с тремястами спартанцами пытался преградить в Фермопилах путь персидской армии, приказал посадить греческого героя на кол.
Техника сажания во всём мире была практически идентична, за исключением нескольких деталей. Некоторые народы, в том числе ассирийцы, вводили кол через живот, а выводили через подмышку или рот, но такая практика не получила широкого распространения, и в подавляющем большинстве случаев деревянный или металлический кол вводили через анус.
Приговорённого клали на живот на землю. Разводили ноги и либо закрепляли их неподвижно, либо их держали палачи, руки пригвождали к земле копьями, или связывали за спиной.
В некоторых случаях в зависимости от диаметра кола анус предварительно смазывали маслом или надрезали ножом. Палач обеими руками втыкал кол так глубоко, как мог, а потом загонял его вглубь с помощью дубины.
Здесь открывался широкий простор для фантазий. Иногда в кодексах или приговорах уточнялось, что кол введенный в тело на 50-60 см, нужно поставить вертикально в заранее подготовленную лунку. Смерть наступала чрезвычайно медленно, и приговорённый испытывал неописуемые мучения. Изощрённость пытки заключалась в том, что казнь совершалась сама собой и более не требовала вмешательства палача. Кол всё глубже проникал в жертву под действием её веса, пока наконец не вылезал из подмышки, груди, спины или живота, в зависимости от заданного направления. Иногда смерть наступал спустя несколько дней. Случаев, когда агония длилась больше трёх дней, было предостаточно.
Точно известно, что кол, введенный в анальное отверстие и вышедший из живота, убивал медленнее, чем вышедший из груди или горла.
Нередко кол вбивали молотком, протыкая тело насквозь, задача палача в данном случае заключалась в том, чтобы он вышел изо рта. Помимо физических данных приговорённого, длительность агонии зависела от типа кола.
В некоторых случаях кол, вводимый через анальное отверстие, был хорошо заострён. Тогда смерть наступала быстро, поскольку он легко разрывал органы, вызывая внутренние повреждения и кровотечения летального характера. Русские обычно целили в сердце, что удавалось не всегда. Многие историки рассказывают, что один боярин, посаженный на кол по приказу Ивана IV, промучился целых 2 дня. Любовник царицы Евдокии после двенадцати часов, проведённых на колу, плюнул в лицо Петру I.
Персы, китайцы, бирманцы и жители Сиама заострённому колу предпочитали тонкий с закруглённым концом, наносившим минимальные повреждения внутренним органам. Он не протыкал и не разрывал их, а раздвигал и оттеснял, проникая вглубь. Смерть оставалсь неотвратимой, но казнь могла продлиться несколько дней, что с точки зрения назидательности было весьма полезно.
На колу с закруглённым наконечником казнили Сулейман Хаби в 1800 году за то, что он зарезал ножом генерала Клебера, главнокомандующего французскими войсками в Египте после отплытия Бонапарта во Францию.
Возможно, это был единственный в истории случай, когда западная юриспруденция прибегла к такому способу казни. Французская военная комиссия отступила от военного кодекса в пользу обычаев страны. Казнь прошла при большом стечении народа на эспланаде Каирского института при участии французского палача Бартелеми, для которого это был первый опыт подобного рода. Он справился с задачей сравнительно успешно: перед тем как приступить к забиванию молотком железного кола, счёл необходимым надрезать анус ножом. Сулейман Хаби бился в агонии четыре часа.
Китайский способ насаживания на кол, как всегда, отличался особой изощрённостью: в анальное отверстие забивали бамбуковую трубку, через которую внутрь вводили раскалённый на огне железный прут.
Кстати говоря, именно так казнили английского короля Эдуарда II, чтобы выдать его смерть за естественную. Раскалённый прут ввели в его тело через полый рог. Мишле пишет в «Истории Франции»: «Труп выставили на всеобщее обозрение… На теле не было ни одной раны, но люди слышали крики и по изображенному мукой лицу монарха было понятно, что убийцы подвергли его ужасной пытке».
На Востоке этот способ казни часто использовали для устрашения, сажая на кол пленников у стен осаждённого города, чтобы посеять ужас в душах горожан.
Подобными акциями устрашения особенно славились турецкие войска. К примеру, именно так они действовали у стен Бухареста и Вены.
В результате восстания в Морокко около середины XVIII века бухарцев, знаменитой «чёрной гвардии», состоявших из купленных в Судане негров, на кол были посажены несколько тысяч мужчин, женщин и детей.
В те же годы в Дагомее девушек приносили в жертву богам, насаживая вагиной на заострённые мачты.
В Европе сажания на кол были популярны во времена религиозных войн, особенно в Италии. Жан Лежер пишет, что в 1669 году в Пьемонте дочь нотабля Анну Шарбонно де ля Тур насадили «причинным местом» на пику, и эскадрон палачей прон1с её через город, скандируя, что это их флаг, который они в конце концов воткнут в землю у пересечения дорог.
Во время войны в Испании наполеоновские войска сажали на кол испанских патриотов, те платили им тем же. Гойя запечатлел эти ужасные сцены в гравюрах и рисунках.
В 1816 году, после бунта, закончившегося убийством более 15 тысяч человек, султан Махмуд II ликвидировал корпус янычаров. Многих обезглавили, но большинство подверглось казни на колу.
Ролан Вильен пишет, что в 1958 году дядя иракского короля, известный своими гомосексуальными наклонностями, «был посажен на кол, дабы кара настигла его через место его греха».

На фотграфии: По приказу народного комиссара солдаты Красной армии повесилии насадили на кол польского капитана Ражнского, 1917 г.

Казнили на Руси издавна, изощренно и мучительно. Историки по сей день не пришли к единому мнению о причинах появления смертной казни.

Одни склоняются к версии продолжения обычая кровной мести, другие отдают предпочтение византийскому влиянию. Каким же образом на Руси расправлялись с теми, кто преступил закон?

Утопление

Это вид казни был весьма распространен в Киевской Руси. Обычно он применялся в тех случаях, когда требовалось расправиться с большим количеством преступников. Но были и единичные случаи. Так, например, киевский князь Ростислав разгневался как-то на Григория Чудотворца. Велел связать непокорному руки, накинуть на шею веревочную петлю, на другом конце которой закрепили увесистый камень, и бросить в воду. При помощи утопления казнили в Древней Руси и вероотступников, то есть христиан. Их зашивали в мешок и бросали в воду. Обычно такие казни происходили после сражений, в ходе которых появлялось много пленных. Казнь через утопление в отличие от казни через сожжение считалась для христиан самой позорной. Интересно, что спустя века большевики в ходе Гражданской войны использовали утопление в качестве расправы над семьями «буржуев», при этом приговоренным связывали руки и бросали в воду.

Сожжение

С XIII века этот вид казни обычно применялся по отношению к тем, кто преступил церковные законы – за хулу на Бога, за небогоугодные проповеди, за колдовство. Особенно ее любил Иван Грозный, который, к слову сказать, был весьма изобретателен в способах экзекуции. Так, например, он придумал зашивать провинившихся в медвежьи шкуры и отдавать их на растерзание собакам или сдирать кожу с живого человека. В эпоху Петра казнь через сожжение применялась по отношению к фальшивомонетчикам. Их, кстати, наказывали и еще одним способом – заливали в рот расплавленные свинец или олово.

Закапывание

Закапывание живьем в землю обычно применялось к мужеубийцам. Чаще всего женщину закапывали по горло, реже – только по грудь. Такая сцена превосходно описана Толстым в его романе «Петр Первый». Обычно местом для казни становилось людное место – центральная площадь или городской рынок. Рядом с еще живой казненной преступницей выставляли часового, который пресекал любые попытки проявить сострадание, дать женщине воды или немного хлеба. Не возбранялось, однако, высказывать свое презрение или ненависть к преступнице – плевать на голову или даже пинать ее. А еще желающие могли подать милостыню на гроб и церковные свечи. Обычно мучительная смерть приходила на 3–4 сутки, но в истории зафиксирован случай, когда некая Ефросинья, закопанная 21 августа, умерла только 22 сентября.

Четвертование

При четвертовании приговоренным отрубали ноги, затем руки и только потом голову. Так был казнен, например, Степан Разин. Планировалось таким же способом лишить жизни и Емельяна Пугачева, но ему сначала отрубили голову, а уж потом лишили конечностей. По приведенным примерам несложно догадаться, что подобный вид казни применяли за оскорбление царя, за покушение на его жизнь, за измену и за самозванство. Стоит заметить, что в отличие от среднеевропейской, например парижской, толпы, которая воспринимала казнь как зрелище и разбирала виселицу на сувениры, русские люди с состраданием и милосердием относились к приговоренным. Так, во время казни Разина на площади стояла гробовая тишина, нарушаемая только редкими женскими всхлипываниями. По завершении процедуры люди обычно расходились молча.

Кипячение

Кипячение в масле, воде или вине было особенно популярно на Руси во времена царствования Ивана Грозного. Приговоренного сажали в котел, наполненный жидкостью. Руки продевали в специальные вмонтированные в котел кольца. Затем котел ставили на огонь и начинали медленно подогревать. В результате человек варился заживо. Такую казнь применяли на Руси к государственным изменникам. Однако этот вид выглядит гуманно по сравнению с экзекуцией под названием «Хождение по кругу» – одним из самых лютых способов, применявшихся на Руси. Приговоренному вспарывали живот в районе кишечника, но так, чтобы он не скончался слишком быстро от потери крови. Затем изымали кишку, прибивали один ее конец к дереву и заставляли казненного ходить вокруг дерева по кругу.

Колесование

Широкое распространение колесование получило в эпоху Петра. Приговоренного привязывали к закрепленному на эшафоте бревенчатому Андреевскому кресту. На лучах креста делали выемки. Преступника растягивали на кресте лицом вверх таким образом, что каждая его конечность лежала на лучах, а места сгибов конечностей – на выемках. Палач железным ломом четырехугольной формы наносил один удар за другим, постепенно переламывая кости на сгибах рук и ног. Работа плача завершалась двумя-тремя точными ударами в живот, при помощи которых переламывался хребет. Тело разломанного преступника соединяли так, что пятки сходились с затылком, укладывали на горизонтальное колесо и в таком положении оставляли умирать. Последний раз такая казнь была применена на Руси к участникам Пугачевского бунта.

Посажение на кол

Подобно четвертованию посажение на кол применялось обычно к бунтовщикам или воровским изменникам. Так был казнен в 1614 году Заруцкий, сообщник Марины Мнишек. Во время казни палач вбивал молотком кол в тело человека, затем кол ставили вертикально. Казненный постепенно под тяжестью собственного тела начинал съезжать вниз. Через несколько часов кол выходил у него через грудь или шею. Иногда на колу делали перекладину, которая останавливала движение тела, не позволяя колу дойти до сердца. Этот метод значительно растягивал время мучительной смерти. Сажание на кол до XVIII века было очень распространенным видом казни среди запорожских казаков. Меньшие колы использовали для наказания насильников – им вбивали кол в сердце, а также в отношении матерей-детоубийц.

5 (100%) 1 vote

Казнь посредством посажения преступника на кол практиковалась у многих славянских, германских и других западноевропейских народов. Широко распространена она была и на Руси.

Чаще всего применялась к государственным преступникам, предателям, членам оппозиции, повстанцам - словом, всем не угодившим высшей власти в лице монарха. Также сажали на кол за супружеские измены, аборты, убийство младенцев.

Технология казни

Во время этой жесточайшей казни преступник медленно насаживался на заостренный кол всем весом своего тела и умирал мучительно долго от болевого шока и обескровливания. Расправа всегда происходила на центральной площади города или другом лобном месте, где за ней мог наблюдать любой свидетель. Публично такое жестокое и долгое истязание производилось для того, чтобы «другим не повадно было».

«Технология» проведения была такова: толстый деревянный кол, остро заточенный с одного конца, вгоняли мужчине в анальное отверстие, женщине - во влагалище на несколько десятков сантиметров. Затем кол устанавливался вертикально и закапывался в землю. В результате этого жертва очень долго оседала на него, самопроизвольно пронзая свои внутренние органы.

Палач следил, чтобы кол не дошел до сердца и жертва не скончалась раньше времени. Для этого он устанавливал на определенном уровне горизонтальную перекладину. Казнь могла длиться от 10-15 часов до 4-5 суток. Придумали такой жестокий способ умерщвления в II тысячелетии до н.э. в Древнем Египте, Ассирии и на Востоке. В те далекие времена этим способом казнили все тех же бунтовщиков и женщин-детоубийц.

Самые известные примеры казни

Очень уважал этот вид казни Иван Грозный. «Заведовал» проведением посажения на кол, а также массой других видов изуверских казней его опричник, легендарный садист Малюта Скуратов. На Лобном месте в Москве сажали на кол бояр, служивых и мирских людей, заподозренных в государственной измене. Но и после Ивана IV эта излюбленная казнь русских царей не утратила своей популярности.

Летом 1614 года был посажен на кол государственный изменник, казачий атаман Иван Заруцкий. Будучи фаворитом Марины Мнишек, он являлся сообщником Лжедимитрия I и участвовал практически во всех основных заговорах Смутного времени. За все эти «подвиги» смутьян был приговорен к одной из самых жестоких казней на Руси.

Посажением на кол был также казнен сын известного воеводы Степан Глебов. Его обвинили в связи с первой супругой Перта I, Евдокией Лопухиной, что приравнивалось к государственной измене. Прелюбодеяние значилось уже вторым пунктом обвинительного приговора. Степан был казнен в марте 1718 года в лютый мороз. Осужденного сначала жестоко пытали. Затем на Красной площади перед лицом 200-тысячной толпы раздетым донага посадили на кол.

Рекомендуем почитать

Глебов мучился 14 часов. На него набросили тулуп, чтобы преступник часом не умер раньше времени, замерзнув в 20-тиградусный мороз. За пыткой заставили наблюдать его опальную любовницу. Когда Степан наконец умер, ему отсекли голову, а тело бросили в общую могилу. Государю и этого показалось мало. Спустя 4 5 года по его приказу Святейший Синод предал покойного любовника заключенной в монастырь государыни вечной анафеме.

На сей раз решил перевести и выложить статью из польского журнала FocusHistoria о том, как в старину сажали на кол.
Раз уж пишу иной раз о нравах средневековой эпохи, то грех не затронуть такую тему как казни и пытки. Вещь грязная, но по отношению к тем временам - неотъемлемая.

Кол (из) Азьи.
Агнешка Уциньска (FocusHistoria).

На восточных землях Речи Посполитой за измену приговаривали к сажанию на кол. Во время этой жестокой казни жертва лежала в раскорячку с руками, связанными за спиной. Чтобы приговоренный не мог двигаться, один из помощников палача садился ему на плечи. Исполнитель приговора впихивал кол настолько глубоко, насколько мог, а затем вбивал его молотком еще глубже. Жертву, «нанизанную» на кол, ставили в вертикальное положение, и таким образом, благодаря весу собственного тела, приговоренный сползал все глубже на кол. Для облегчения экзекуции палач обмазывал кол смальцем. Острие кола было затупленным и закругленным, чтобы не пробивать внутренних органов. При условии правильного исполнения казни, кол находил в теле «естественную» дорогу и доходил аж до грудной клетки. Самое знаменитое литературное описание сажания на кол оставил нам Генрик Сенкевич в «Пане Володыевском»:

«От пояса до самых ступней он был раздет донага и, чуть приподняв голову, увидел меж голыми своими коленями свежеобструганное острие кола. Толстый конец кола упирался в ствол дерева. От обеих ног Азьи тянулись веревки, и к ним припряжены были лошади. Азья при свете факелов разглядел только конские крупы и стоящих чуть поодаль
двух людей, которые, очевидно, держали коней под уздцы. (…) Люсьня наклонился и, обеими руками взявшись за бедра Азьи, чтобы направлять его тело, крикнул людям, державшим лошадей:
- Трогай! Медленно! И разом!
Кони дернулись - веревки, напрягшись, потянули Азью за ноги. Тело его поползло по земле и в мгновенье ока очутилось на занозистом острие. В тот же миг острие вошло в него, и началось нечто ужасное, нечто противное природе и чувствам человеческим. Кости несчастного раздвинулись, тело стало раздираться пополам, боль неописуемая, страшная, почти граничащая с чудовищным наслаждением, пронзила все его естество. Кол погружался все глубже и глубже. (…)Быстро выпрягли лошадей, после чего кол подняли, толстый его конец опустили в заранее приготовленную яму и стали засыпать землей. Тугай-беевич с высоты смотрел на эти действия. Он был в сознании. Этот страшный вид казни был тем более страшен, что жертвы, посаженные на кол, жили порою до трех дней. Голова Азьи свесилась на грудь, губы его шевелились; он словно жевал, смаковал что-то, чавкая; теперь он чувствовал невероятную, обморочную слабость и видел перед собою беспредельную белесую мглу, которая непонятно отчего казалась ему ужасной, но в этой мгле он различил лица вахмистра и драгун, знал, что он на колу, что под тяжестью тела острие все глубже вонзается в него; впрочем, тело начало неметь от ног и выше, и он становился все более нечувствительным к боли.»

Подписи к изображению:
1)Кол разрывает промежность и проходит через таз.

2)Повреждает нижний отдел мочевой системы (мочевой пузырь), а у женщин -детородные органы.

3)Пропихиваемый выше, кол разрывает брыжейку тонкой кишки, пробиваясь сквозь кишки и накопления пищи в брюшной полости.

4)Отклоняясь к передней части позвоночника в области поясницы, кол «скользит» по его поверхности достигая верхней части брюшной полости и поражает желудок, печень, иногда поджелудочную железу.

6)Кол пробивает кожу и выходит наружу.

Слово эксперту:
Профессор Анджей Кулиг, руководитель Института клинической патоморфологии Centrum Zdrowia Matki Polki в Лодзи, подчеркивает, что данная схема/иллюстрация, показывающая мучения, связанные с сажанием на кол, дает лишь приблизительную картину увечий. Степень поражения органов во время этой жестокой казни в большей степени зависит от того, проходит ли кол через центральную часть тела, либо в результате работы палачей его ход изменился, отклоняясь вперед или вбок. В этом случае поражается только часть внутренних органов и пробивается брюшная полость. Кол, вбитый по всем канонам «искусства», достигал грудной клетки и являлся причиной обширного поражения сердца, основных кровеносных сосудов, и разрыва диафрагмы. Профессор Кулиг также подчеркивает, что различные казни, пересказанные в разных исторических источниках и литературе, сильно преувеличены. Казненные умирали достаточно быстро, либо благодаря моментально наступающему заражению организма (сепсису), либо от многочисленных поражений внутренних органов и кровотечения.
(Перевод

На Руси не гнушались изощренных казней. Более того, к исполнению смертных приговоров подходили серьезно, основательно. Чтобы последние минуты или часы жизни преступника показались ему самыми ужасными, казни выбирались наиболее изощренные и мучительные. Откуда на нашей земле взялся обычай жестоко расправляться с теми, кто преступил закон – неизвестно. Одни историки считают, что это логическое продолжение кровавых обрядов язычества. Другие же высказываются за влияние византийцев. Но, так или иначе, на Руси существовало несколько особо любых правителями видов казни.

Этой казни так же удостаивались бунтовщики или государственные изменники. На кол был посажен, например, Иван Заруцкий, один из главных сообщников смуты времен Марины Мнишек. Для этого его специально привезли из Астрахани в Москву.

На кол сажали бунтовщиков и изменников Родине

Казнь происходила следующим образом. Сначала палач слегка насаживал тело преступника на кол, а потом ставил «деревяшку» вертикально. Под тяжестью собственного веса, жертва постепенно опускалась все ниже и ниже. Но происходило это медленно, поэтому у обреченного была пара-тройка часов мучений, прежде чем кол выходил через грудь или шею.

Особо «отличившийся» сажали на кол с перекладиной, чтобы острие не достало до сердца. И тогда мучения преступника значительно растягивались.

А это «развлечение» вошло в обиход российских палачей во время правления Петра Первого. Приговоренного к смертной казни преступника привязывали к бревенчатому Андреевскому кресту, который был прикреплен к эшафоту. А в его лучах были сделаны специальные выемки.

Несчастного растягивали так, чтобы все его конечности заняли «нужное» место на лучах. Соответственно, места сгибов рук и ног, также должны были попасть куда нужно – в выемки. «Подгоном» как раз и занимался палач. Орудуя железной палкой, особой, четырехугольно формы, он наносил удары, раздробляя кости.

Участники Пугачевского бунта подверглись колесованию

Когда «пазл складывался», преступника несколько раз сильно били в живот, чтобы сломать позвоночник. После этого пятки несчастного соединяли с его же затылком и укладывали на колесо. Обычно, к этому времени жертва еще была жива. И ее оставляли умирать в таком положении.

В последний раз колесование принялось для самых ярых приверженцев Пугачевского бунта.

Этот вид казни любил Иван Грозный. Преступника могли кипятить в воде, масле или даже в вине. Несчастного сажали в котел, уже наполненной какой-либо жидкостью. Руки смертника фиксировались в специальных кольцах, находящихся внутри емкости. Делалось это для того, чтобы жертва не смогла сбежать.

Кипятить преступников в воде или масле любил Иван Грозный

Когда все было готово, котел ставили на огонь. Нагревался он довольно медленно, поэтому преступник варился заживо долго и очень мучительно. Обычно, такую казнь «прописывали» государственному изменнику.

Этот вид казни, чаще всего, применяли к женщинам, которые убили своих мужей. Обычно, их закапывали по горло (реже по грудь) в каком-нибудь наиболее оживленном месте. Например, на главной площади города или же местном рынке.

Сцену казни по средству закапывания прекрасно описал Алексей Толстой в своем эпохальном, хоть и незаконченном романе «Петр Первый».

Закапывали обычно мужеубийц

Пока мужеубийца была еще жива, к ней приставляли специального охранника – часового. Он строго следил за тем, чтобы никто не проявлял к преступнице сострадания и не пытался ей помочь, дав еды или воды. А вот если прохожие хотели поиздеваться над смертницей – пожалуйста. Такое не возбранялось. Хочешь плюнуть в нее – плюй, хочешь пнуть – пни. Охранник лишь поддержит инициативу. Также любой желающий мог подкинуть несколько монет на гроб и свечи.

Обычно, через 3-4 дня преступница умирала от побоев или же у нее не выдерживало сердце.

Самый известный человек, которому «посчастливилось» на себе испытать все ужасы четвертования – это знаменитый казак и бунтарь Степан Разин. Сначала ему отрубили ноги, потом руки и лишь после всего этого – голову.

Вообще-то, точно также должны были казнить и Емельяна Пугачева. Но ему первым делом отсекли голову, а только потом конечности.

К четвертованию прибегали только в исключительных случаях. За поднятое восстание, самозванство, измену Родине, личное оскорбление государя или же покушение его жизнь.

Степан Разин – самый известный четвертованный

Правда, подобные «мероприятия» на Руси практически не пользовались зрительским, так сказать успехом. Народ наоборот, сочувствовал и сопереживал приговоренным к смертной казни. В отличие, например, от той же «цивилизованной» европейской толпы, для которой лишение жизни преступника было всего лишь увеселительным «мероприятием». Поэтому на Руси, в момент исполнения приговора на площади царила тишина, нарушаемая лишь всхлипываниями. А когда палач завершал свое дело, люди расходились молча по домам. В Европе же наоборот, толпа свистела и кричала, требуя «хлеба и зрелищ».