Полувековая история развития отношений Китайской Народной Республики с Индией во многом напоминает историю советско-китайских отношений в последние 40 лет.Их главная общая особенность - наличие резких переходов от дружбы к холодному отчуждению и прямым военным столкновениям. Несмотря на серьезные позитивные сдвиги последних десятилетий, значительное влияние на развитие индийско-китайских отношений до сих пор оказывает память о вооруженном пограничном конфликте 1959-1962 гг. Достаточно сказать, что решение о возобновлении национальной программы созданияядерного оружия было принято Индией в связи«с необходимостью особых оборонительных приготовлений в связи с наличием «угрозы номер один» для Индии именно со стороны Китая, а также китайско-пакистанскими связями в военной области»(1,с.289).
Предпосылки конфликта
Основная проблема территориального разграничения между двумя странами связана с тем, что линия индийско-китайской границы проходит по линии высочайших горных хребтов Земли - Гималаев и Каракорума. Демаркация границы в этом сильно пересеченном высокогорном регионе - дело технически крайне сложное. Кроме того, нерешенности пограничного вопроса в отношениях Китая и Индии способствовал ряд причин политического характера, главными из которых являются следующие:
Длительная пассивность в данной сфере британских колониальных властей Индии и руководства Китая (сначала имперского, затем - гоминьдановского),
Наличие в гималайском регионе ряда формально независимых государств (королевства Непал и Бутан, княжество Сикким, до 1950 г. - Тибет), длительное время составлявших своеобразный буфер, разделяющий территории Китая и Индии.
«В ходе многолетней полемики между Индией и Китаем по пограничной проблеме каждая из сторон использует свою систему аргументации и интерпретирует одни и те же исторические факты и документы в приемлемой для себя форме, в результате чего их трактовка подчас носит диаметрально противоположный характер»(1,с.293). Если китайская сторона в свое время утверждала, что «исторически законного определения пограничной линии никогда не производилось»(1,с.292), то индийская, в свою очередь, указывала, что «вся линия границы определена либо договорами и соглашениями, либо традицией, хотя на местности не всегда демаркирована»(1,с.293).
Границу между Индией и Китаем, имеющую протяженность около 3,5 тыс.км, можно условно разделить на три участка.
«Западный участок [ здесь и далее выделено мной - прим.составителя] - протяженностью ок.1600 км. - граница индийского штата Джамму и Кашмир с Синьцзяном и Тибетом, которая начинается от перевала Каракорум на самом севере Кашмира и проходит до границы с Тибетом в районе Спити. Ситуация на этом участке границы осложняется тем, то приблизительно одна пятая ее часть - это граница Китая с частью территории Кашмира, находящейся под военным контролем Пакистана…Поэтому процесс пограничного урегулирования на этом участке затрагивает пакистано-китайские отношения, что может лишь осложнить путь к достижению договоренностей…Ввиду малонаселенности и труднодоступности с индийской стороны этот район для Индии хозяйственной ценности не имеет, вопрос же его принадлежности - дело ее престижа, национального суверенитета, восстановления «чести нации». Для Китая реальная ценность этой территории состоит в том, что по ней проходит участок (ок.100 км) построенной в середине пятидесятых годов стратегической Синьцзян-Тибетской дороги…»(1,с.293). В целом на данном участке Китаем оспаривается принадлежность территории площадью ок.33 тыс кв.км.
По мнению индийской стороны, линия индо-китайской границы на западном участке определена тибето-ладакхским договором 1684 г., договором между правителем Джамму Гулаб Сингхом и представителями цинского Китая от сентября 1842 г., договором между Гулаб Сингхом и британскими колониальными властями Индии от 16 марта 1846 г. и тибето-ладакхским договором 1852 г.(1,с.293). В 1890х гг. правительство цинского Китая оспорило существующее разграничение перед британской администрацией Индии и предъявило претензии на районы перевала Каракорум и Аксай Чин.Англичане, не желая обострять отношения с Китаем в условиях борьбы с Россией за влияние в Центральной Азии, предложили компромисс в виде раздела спорного района «по линии водораздела между бассейнами рек Инд и Тарим»(1,с.294). При этом территория к северу от этой линии, считалась китайской, а южная часть района отходила к Британской Империи. Предложенная линия разграничения получила название линии Маккартни - Макдональда (в честь британских дипломатов - консула в Кашгаре Дж.Маккартни и посла в Пекине К.Макдональда). «Ни китайские власти, ни местные правители Синьцзяна не высказали возражений по поводу предложения англичан, хотя в последующем в период обострения индийско-китайского конфликта китайская сторона утверждала обратное»(1,с.294).
Центральный участок - «граница индийских штатов Химачал Прадеш и Уттар Прадеш с Тибетом, проходящая вдоль Гималайского хребта от реки Сатледж до границы с Непалом. Его протяженность - около 640 км. С точки зрения Индии, вопрос о пограничной линии на этом участке был решен в результате подписания в 1954 г. Соглашения о торговле и связях между Индией и Тибетским районом Китая, где были обозначены 6 перевалов-переходов: Шипки, Манна, Нити, Кунгри Бингри, Дарма и Липу Лек, через которые могли передвигаться торговцы и паломники из одной страны в другую, что и давало основания считать их пограничными, а границу - установленной» (1,с.296). На данном участке Китай оспаривает принадлежность Индии ок.2 тыс.кв.км территории. «Китайская сторона в качестве аргумента в пользу своей версии по центральному участку границы утверждает, что эти районы традиционно находились под управлением местных властей Тибета, и население спорных районов почти полностью состоит из тибетцев»(1,с.296).
Восточный участок индийско-китайской границы проходит вдоль т.н. линии Макмагона «от стыка границ КНР, Индии и Бирмы [совр.название Мьянма - прим.составителя] до стыка границ КНР, Индии и Непала. Эта пограничная линия получила название по имени британского представителя на трехсторонней англо-тибето-китайской конференции в Симле в 1913-1914 гг [сэр Генри Макмагон - прим.составителя]. Китайская сторона считает Симлскую конференцию незаконной и ставит вопрос о совершенно иной пограничной линии, проходящей у подножья Гималаев южнее линии Макмагона примерно на 100 км, претендуя на территорию около 90 тыс.кв.км, расположенную между двумя этими линиями. Кроме того, Китай заявляет, что на некоторых участках Индия установила пограничные посты даже севернее линии Макмагона (1,с.296).
Провозглашение независимости Индии (1947 г.) и образование Китайской Народной Республики (1949 г.) положили начало активной и независимой внешней политике этих государств. В новых исторических условиях пограничный вопрос не мог оставаться вне поля зрения руководящих сил обеих стран. Катализатором обострения индийско-китайского пограничного спора стали их действия, направленные на укрепление своих позиций в Гималая. «Правительство Индии в 1949-1950 гг. приступило к осуществлению мер, направленных на закрепление в договорном порядке тех отношений с гималайскими районами, которые сложились еще в колониальный период. Так, 9 августа 1949 г. в Дарджилинге был подписан договор между Индией и Бутаном, в соответствии с которым бутанское правительство соглашалось «следовать» советам Индии в вопросах внешних сношений», сохраняя автономию во внутренних делах; Индия принимала на себя обязательство оказывать Бутану значительную экономическую помощь. 5 декабря 1950 г.в Гангтоке Индия и Сикким подписали договор, согласно которому Сикким провозглашался «протекторатом» Индии, пользующимся «автономией во внутренних делах»…Непал практически никогда не входил в состав британской колониальной империи, а как бы находился под ее «тенью». Подписанный 31 июля 1950 г. индийско-непальский договор признавал суверенитет, территориальную целостность и независимость Непала. Договор предусматривал, что оба правительства будут «информировать» друг друга о каких-либо разногласиях и недопонимании, которые могут возникнуть у каждого из них с их соседями. В тот же день состоялся взаимный обмен письмами, в которых указывалось, что каждое государство не допустит угрозы безопасности другому со стороны агрессора, а в случае возникновения подобной угрозы будет принимать эффективные контрмеры»(1, с.292).
Правительство КНР, в свою очередь, «принимало меры как военного, так и политического характера: в 1950 г. на территорию Тибета были введены подразделения Народно-освободительной армии Китая, а 23 мая 1951 г. в Пекине было подписано «Соглашение между Центральным народным правительством Китая и местным правительством Тибета о мероприятиях по мирному освобождению Тибета», провозгласившее национальную автономию Тибета «под общим руководством Центрального народного правительства» КНР. Таким образом, Китай и Индия пришли в непосредственное соприкосновение на значительных участках гималайской границы»(1, с.292).
Эскалация конфликта и переход к военным действиям
«С начала 1950-х годов в Китае начали публиковаться географические карты, на которых значительная часть территории Индии, а также Сикким, Бутан, Непал и некоторые другие территории были обозначены как китайские. Около 130 тыс. кв.км территории в Аксай Чине и в районе линии Макмагона были включены в состав Тибетского района Китая и провинции Синьцзян. Публикации подобных карт продолжались и после подписания соглашения 1954 г., в том числе и в приложении к учебнику для средних школ «Краткая история современного Китая» (1,с.306).
«Уже в июле-августе 1954 г. впервые состоялся обмен нотами, в которых правительство Китая обвинило Индию в проникновении ее вооруженного отряда на территорию Тибетского района Китая в районе перевала Нити. Индийская сторона в ответ утверждала, что ее отряд находился исключительно на территории, принадлежащей Индии, и обвинила китайскую сторону в том, что тибетские чиновники попытались пересечь границу Индии»(1,с.306).
«В течение 1955-58 гг. китайские отряды неоднократно проникали в районы Аксай Чин и за линию Макмагона. В 1958 г.в № 95 журнала «Китай в иллюстрациях» была опубликована карта, на которой значительные районы соседних государств включались в состав китайской территории…Индийское правительство выразило в связи с этим протест в ноте от 21 августа 1958 г.»(1,с.306). Кроме того, обеспокоенность правительства Индии вызвало строительство дороги, начатое Китаем в районе Аксай Чин. «Обмен нотами и письмами по проблеме индийско-китайской границы продолжался много месяцев»(1,с.306).
«Наконец, в письме на имя индийского премьер-министра от 23 января 1959 г.Чжоу Эньлай впервые официально заявил, что индийско-китайская граница никогда не была формально определена, что не существует никаких договоров и соглашений, подписанных центральным правительством Китая и правительством Индии, относительно границы между двумя странами»(1,с.306).
10 марта 1959 г. длительное недовольство тибетцев политикой китайских властей вылилось в восстание. После подавления выступления войсками КНР, религиозный лидер Тибета Далай-лама и более 6 тысяч тибетцев бежали через высокогорные перевалы на территорию Индии и других гималайских государств. События в Тибете резко осложнили индийско-китайские отношения, а решение индийских властей принять у себя беженцев «породило резкий протест китайской стороны»(1,с.307). В 1959 г.на индийско-китайской границе отмечаются первые серьезные вооруженные столкновения. Ситуацию не удалось переломить в ходе официального визита в Индию премьера Госсовета КНР Чжоу Эньлая в апреле 1960 г. В ходе встречи китайский руководитель предложил правительству Индии своеобразный размен: «признание Китаем линии Макмагона в качестве международной границы в обмен на согласие Индии на сохранение за Китаем занятой им к тому времени территории в Аксай Чине»(1,с.317-318). Дж.Неру, а вслед за ним другие члены индийского правительства, отказались принять предложенную схему.
«Обмен нотами и многочисленными посланиями, личные контакты Дж.Неру с Чжоу Эньлаем не привели к позитивным результатам. Продолжались пограничные столкновения, нарушения воздушного пространства и др. Индия обвиняла Китай в дальнейшем проникновении вглубь Ладакха. Так, в глубине индийской территории были созданы китайские военные посты, соединенные дорогами с основной китайской магистралью в Аксай Чине. После ноября 1961 г. индийская сторона также стала обозначать свое военное присутствие к востоку от линии, на которую претендовал Китай, но где фактически китайского присутствия не наблюдалось. В ответ на это китайская сторона заявила о возобновлении патрулирования на участке от Каракорума до Конгка. Китайская тактика в отношении индийских постов состояла в том, что они постепенно окружали их, лишая возможности их снабжения даже с воздуха. Время от времени в спорных районах возникали и перестрелки. Летом 1962 г. индийская армия стала проявлять определенную активность и на восточном участке границы, в тех районах, где сохранялись различия в интерпретации места прохождения линии Макмагона…Попытки решить спорные вопросы путем переговоров не увенчались успехом. Напряженность постепенно возрастала, и предотвратить вооруженную конфронтацию сторонам так и не удалось. В общей сложности, согласно индийским данным, с июня 1955 по июль 1962 г.в районе границы произошло более 30 вооруженных конфликтов. Летом и осенью кровопролитные стычки участились, а 20 октября началось массированное вторжение китайских войск вдоль всей пограничной линии на западном и восточном ее участках. В результате военных действий между 1959 г. и октябрем-ноябрем 1962 г.Китай дополнительно оккупировал более 14 тыс.кв.км территории, главным образом в Аксай Чине, которую Индия считала своей…На некоторых участках Китай вторгся на 80-100 км вглубь индийской территории. Только с 20 по 25 октября было убито 2,5 тыс.индийских солдат (данные о своих потерях китайская сторона не публиковала). Китайские войска заняли территории в предгорьях района Каменг и в других частях Аруначал Прадеш и захватили все индийские военные посты в Ладакхе. В центральном секторе и на сиккимо-тибетской границе активных военных действий не было. Политическая обстановка внутри страны все более обострялась. Дж.Неру в обращении к индийскому народу заявил, что над страной нависла самая серьезная угроза с момента провозглашения независимости.
Массированное вторжение китайских войск на территорию Индии, масштабы кровопролития на индийско-китайской границе вызвали серьезную обеспокоенность не только афро-азиатских стран. Вопреки прогнозам Пекина, Советский Союз не поддержал своего блокового союзника - Китай - в его конфликте с Индией. Москва выступила с призывами прекратить огонь и начать переговоры о мирном урегулировании конфликта…Позиция СССР была высоко оценена в Индии.
Действия Китая практически не получили поддержки ни одного государства. Антииндийского восстания приграничных племен, сепаратистское движение которых не только поддерживалось, но и провоцировалось эмиссарами Пекина, также не произошло. 21 ноября 1962 г. руководство КНР объявило об одностороннем прекращении огня с 22 ноября и начале отвода китайских «пограничных отрядов» на 20 км от линии Макмагона. В центральном и западном секторах китайские войска должны были быть отведены на 20 км от линии фактического контроля. Такое предложение было выдвинуто Чжоу Эньлаем еще 7 ноября 1959 г. В соответствии с китайским предложением, индийские войска должны оставаться на позициях в 20 км за линией, которая определялась китайской стороной как линия фактического контроля. В восточном секторе индийские войска также должны были занять позиции а 20 км к югу от линии Макмагона. Согласно предложению Пекина, Индия и Китай могли основывать гражданские посты в фактически демилитаризованной зоне по обе стороны линии фактического контроля. Индийская реакция на эти предложения была негативной…Активные военные действия вдоль границы прекратились. Китай сохранял за собой свыше 36 тыс.кв.км территории, которую Индия считала своей.
После конфликта
Несмотря на прекращение кровопролития в приграничной полосе, «политическая конфронтация продолжалась. Органы массовой информации Китая публиковали критические статьи и комментарии, касавшиеся внутриполитических и внутриэкономических проблем Индии, которые расценивались индийской стороной как вмешательство в ее внутренние дела. Получение Индией помощи со стороны СССР и США Китай рассматривал как «предательство» идей неприсоединения. Индийская сторона обвиняла Китай в нарушении общепринятых норм международных отношений, принципов мирного сосуществования и условий соглашения 1954 г.
Одним из следствий китайско-индийского пограничного конфликта стала нормализация отношений между Китаем и Пакистаном, омрачившихся в конце 1950х гг.в связи с укреплением военного сотрудничества последнего с США, а также в связи с приемом в Исламабаде делегации Тайваня. «5 ноября 1962 г. перзидент Пакистана Айюб Хан выразил серьезную озабоченность в связи с вооруженным конфликтом на индийско-китайской границе, отметив при этом, что массированные поставки Индии вооружений из Великобритании, США и др. стран могут не только затянуть опасную вооруженную конфронтацию, но создают опасения у народа Пакистана, что это оружие будет направлено против него. Пакистанское руководство приветствовало предложение Китая об отводе войск от линии фактического контроля и по существу признало Индию виновной в провоцировании конфликта»(1,с.324).
«26 декабря 1962 г. Китай и Пакистан официально объявили о достижении принципиальной договоренности об установлении общей границы китайского Синьцзяна и сопредельных районов, «оборона которых находится в компетенции Пакистана»…В опубликованной 29 декабря 1962 г.в газете «Жэньминь жибао» редакционной статье разъяснялось, что «сопредельные с Китаем районы, находящиеся под контролем Пакистана», включают Кашмир, который является предметом спора между Индией и Пакстаном. Китай, говорилось далее в статье, занимает позицию невмешательства в Кашмирский спор и надеется, что две «братские страны - Индия и Пакистан, решат этот вопрос путем переговоров без вмешательства внешних сил». Учитывая специфику ситуации, Китай и Пакистан сразу же объявили, что соглашение носит временный характер, и после решения кашмирского вопроса заинтересованные стороны возобновят переговоры по вопросу границы Кашмира, и временное соглашение будет заменено официальным договором по границе.
Наконец, 2 марта 1963 г. было подписано пакистано-китайское пограничное соглашение, в текст которого был включен пункт о возобновлении переговоров после разрешения кашмирской проблемы между Индией и Пакистаном. В соглашении было указано, что оно касается границы между китайским Синьцзяном и «сопредельными районами, обеспечение безопасности которых находится под фактическим контролем Пакистана»(1,с.324).
«Главная причина заинтересованности Пакистана в отношениях с Китаем была четко сформулирована в выступлении в ходе дебатов в пакистанской Национальной Ассамблее З.А.Бхутто 17 июля 1963 г., который сказал, что «в случае войны с Индией Пакистан не будет одинок. Пакистану окажет помощь самое могущественное государство Азии»(1,с.325).
«Ситуация на индийско-китайской границе после прекращения активных военных действий в течение второй пол.1960х гг. была далека от стабильности. Это во многом стало следствием бурных политических событий в Китае после начала «Культурной революции», в особенности, на территории Тибета. Отголосками этих событий стали участившиеся вооруженные столкновения на индийско-китайской границе…».Китай наращивал военное присутствие в Тибете и активизировал свою помощь сепаратистским движениям племен северо-восточной Индии (1,с.326).
«Тем не менее, обе стороны постепенно приходили к осознанию того, что продолжающееся много лет состояние полувойны…требуют от них слишком больших военных, моральных и материальных усилий»(1,с.327).
«Обстановка в Юж.Азии в конце 1960х - нач.1970х гг. благоприятствовала намерениям Индии искать пути нормализации отношений с Китаем и урегулирования спорных проблем…Подписание 9 августа 1971 г. Договора о мире, дружбе и сотрудничестве между Индией и СССР, расширение советско-индийских контактов в политической, торгово-экономической и, главное, в военной областях [ инициативы СССР в отношении Индии были во многом обусловлены резким ухудшением советско-китайских отношений в 1960х годах - прим.составителя] значительно укрепили ее военный потенциал, позиции в южно-азиатском регионе и на мировой арене в целом»(1,с.327). В разразившемся в 1971 г. вооруженном конфликте с Пакистаном Индия одержала убедительную победу, которая даже привела к распаду Пакистана и появлению на мировой карте государства Бангладеш.
«Китай, будучи заинтересован в восстановлении своих позиций на международной арене после периода изоляции, связанного с «Культурной революцией», убедившись в бесперспективности решения спорных с Индией проблем военными методами, также демонстрировал заинтересованность в снижении уровня конфронтации…Нормализация отношений с Индией могла бы открыть путь для восстановления пошатнувшегося авторитета Китая в движении неприсоединения»(1,с.327). Хотя в октябре 1975 г. ввод индийских войск в Сикким чуть было не спровоцировал новое вооруженное столкновение на границе (1,с.328), «15 апреля 1976 г.министр иностранных дел Индии Я.Чаван сообщил в парламенте о решении восстановить дипломатические отношения с Китаем на уровне послов [разорванные еще в 1962 г. - прим.составителя]. Пекин предпринял аналогичную акцию в июле. Индийский и китайский послы были тепло встречены соответственно в Пекине и Дели…К этому же периоду относится и восстановление контактов в области культуры, спорта, участие торговых делегаций двух стран в работе торгово-промышленных ярмарок и выставок»(1,с.328).
Новый этап развития межгосударственных отношений Китая и Индии начался в обстановке серьезных политических перемен как в этих двух странах (в Китае - разгром «банды четырех» и возвращение в политику Дэн Сяопина, в Индии - поражение Индийского нац. конгресса на выборах 1977 г.), так и в сопредельных государствах (Исламская революция в Иране и окончание Вьетнамской войны).12 февраля 1979 г. министр иностранных дел Индии А.Б.Ваджпаи посетил Пекин с официальным дружественным визитом. Несмотря на то, что визит был прерван начавшимся 17 февраля вторжением китайских войск во Вьетнам, этот первый после долгого перерыва непосредственный контакт первых лиц позволил Китаю и Индии определить позиции друг друга по пограничному вопросу. Желание стран продолжать процесс нормализации отношений получило подтверждение в ходе встреч новоизбранного премьера Индии И.Ганди с руководителями КНР в 1980 г. 26 июня 1981 г.министр иностранных дел КНР Хуан Хуа прибыл в Дели с официальным дружественным визитом. Именно в ходе этого визита удалось преодолеть важное разногласие, препятствовавшее началу переговоров о границе: «индийская сторона согласилась обсуждать погранично-территориальный вопрос без выполнения Пекином предварительного условия - безоговорочного освобождения оккупированной индийской территории»(1,с.331). В ходе визита была достигнута договоренность о поочередном проведении в Дели и Пекине «регулярных встреч официальных делегаций двух стран для обсуждения проблем двусторонних отношений»(1,с.332).Встречи продолжались до конца 1980х годов и привели к осознанию «необходимости отхода от устоявшихся стереотипов, выработки нового взгляда на всю систему индийско-китайских отношений, на основную их спорную проблему - погранично-территориальную, «строительства» качественно новых отношений, без излишнего «романтизма», на более реалистической основе»(1,с.336).
«Осознание обеими сторонами этого очевидного факта привело, наконец, к визиту в Пекин в декабре 1988 г. премьер-министра Индии Раджива Ганди - первому визиту на таком уровне после посещения КНР Д.Неру в 1955 г.(1,с336). Дальнейшей нормализации индийско-китайских отношений способствовало окончание «Холодной Войны», качественное изменение отношения США к Пакистану и Индии, а также начало нормализации советско-китайских отношений (1,с.338).
Важным итогом визита индийского премьера в КНР стало «значительное взаимное сокращение численности войск по обе стороны индийско-китайской границы, в особенности, на восточном ее участке»(1,с.339).
В декабре 1991 г.ответную поездку в Дели совершил премьер Госсовета КНР Ли Пэн, а в сентябре 1993 г.Китай посетил премьер-министр Индии Нарасимха Рао(1,с.340). В ходе последней встречи, 7 сентября 1993 г. Н.Рао и Ли Пэн подписали «Соглашение о поддержании мира и спокойствия вдоль линии фактического контроля», по существу соглашение о мерах доверия, которое расценивалось экспертами как первое важное соглашение по контролю над вооружениями, подписанное двумя азиатскими странами»(1,с.340).
28 ноября - 1 декабря 1996г. в Индии побывал с официальным визитом Председатель КНР Цзян Цзэминь. Это был первый визит в Индию главы китайского государства. Значение этого визита состояло прежде всего в том, что стороны подписали «Соглашение о мерах доверия в военной области вдоль линии фактического контроля, которое явилось дальнейшим развитием документа, подписанного в 1993 г.(1,с.342).
Несмотря на оптимистические оценки большинством экспертов перспектив развития индийско-китайских отношений, следует помнить, что все достигнутые до сих пор соглашения касаются не границы, а линии фактического контроля, сложившейся в результате наступления китайских войск в 1962 г. «В территориальном споре с Китаем Индия считает себя пострадавшей стороной и продолжает придерживаться точки зрения, что Китай захватил часть ее территории. Поэтому, как считают в Индии, дальнейшая судьба двусторонних отношений в большей степени зависит от того, сохранится ли курс на улучшение отношений с Индией одним из приоритетных направлений внешней политики Китая. Индийские «реалисты», несомненно, отдают себе отчет в том, что в обозримом будущем вряд ли стоит рассчитывать на добровольный возврат Пекином территорий, которые Индия считает своми»(1,с.343).
Составил Д.В.Ершов
Литература: Границы Китая: история формирования, М:Памятники исторической мысли, 2001
Граница между Индией и Тибетом была установлена в 1914 году. Но после того как Китай в 1950 году аннексировал Тибет, остро встал вопрос и о демаркации границы. Дело в том, что для снабжения гарнизонов в Тибете китайцы проложили дорогу, которая из-за особенностей рельефа пролегала по сопредельной территории. Другим спорным местом был стык границы с северной Бирмой.
"Первой ласточкой" стал пограничный конфликт 25 августа 1959 года в районе Лонгжу. После обмена ударами стороны на этот раз разошлись. В тот день наблюдатели отметили несколько вертолетов S- 55, которые поддерживали индийских пограничников.
Однако по настоящему конфронтация достигла предела летом 1962 года, когда Далай-лама получил политическое убежище в Индии, что было равносильно объявлению войны. Уже 8 сентября китайские войска перешли старую границу в районе Цангдхар (в этот день потери индийской авиации составили два вертолета Bell 47G, сбитые огнем с земли) , а 20 октября сразу на двух спорных направлениях начали массированное наступление.
Восточный участок обороняла индийская 4-я пехотная дивизия, которая снабжалась исключительно по воздуху Ил-14-ми 14-й эскадрильи. Все грузы сбрасывались на парашютах и только примерно 40 % попадало в руки индийцев. Однако силы были явно неравны (китайское командование только в первый день сосредоточило здесь 20 тысяч) и после нескольких дней остатки индийской дивизии были срочно эвакуированы.
На всех этапах в тесном взаимодействии с ними действовали две вертолетные эскадрильи, вооруженные Ми-4-ми. Об их активности известно очень мало. Всего в тех боях было потеряно как минимум четыре вертолета (стоит напомнить, что кроме "четверок" действовала и эскадрилья Беллов) Проходила информация, что в районе Зимитхаунга китайскими войсками был захвачен Ми-4, а другой был уничтожен огнем с земли.
На другом участке противостояния, в Валонге, для снабжения войск использовались исключительно "Оттеры", так как другие типы транспортных самолетов, состоявших на вооружении индийских ВВС, просто не могли действовать на такой высоте. Один самолет был списан из-за боевых повреждений, а другой уничтожен экипажем для того, что он не попал в руки врага, после того как 16 ноября этот населенный пункт был захвачен китайцами.
На северо-западе китайская атака пришлась на индийские пограничные посты вдоль реки Пангонг Цо. С 1959 года индийцы смогли построить здесь четыре аэродрома: Чушул, Лех, Тхойсе и Фукче. Кроме того, здесь были подготовлены и несколько взлетно-посадочных полос (например, Даулет Бег Олди - самая высокогорная в мире, на высоте 16800 футов). В Лехе базировалась 3-я пехотная дивизия, которая вскоре после начала войны была переброшена C-199G и новенькими Ан-12 в Чушул. При этом летная полоса здесь была основательно разрушена огнем китайской артиллерии. К 13 ноября было сделано 150 вылетов, в числе прочего перебросили и два взвода легких танков АМХ-13, которые в значительной мере способствовали успешной контратаке индусов. 21 ноября в результате переговоров, по которым индийцы согласились на передачу соседям района бирманской границы, китайские войска начали отходить за границу 1914 года. Индийцы не применяли авиацию, ограничившись несколько фото - разведывательными вылетами "Канберр".
В результате этого конфликта исследователи задались несколькими вопросами. Прежде всего, почему индийские ВВС не применяли авиацию, ограничившись несколько фото - разведывательными вылетами "Канберр"?
Вероятней всего индийские генералы "берегли" авиацию для обороны собственного воздушного пространства, так как постоянно ожидали массированной атаки китайских ВВС. Откуда им было знать, что китайские самолеты были прикованы к земле из-за недостатка топлива и практически полного отсутствия боеприпасов.
Кроме того, использование индийской воздушной мощи было практически невозможно практически по нескольким причинам. В основном китайцы предпочитали атаковать ночью, а днем рассредоточивались в окрестных лесах. Кроме того, наступавшие войска не использовали дороги и другие линии коммуникаций, что исключало точечное применение авиации.
В результате этой конфронтации индийцы потеряли 6000 человек убитыми, раненными и попавшими в плен. Потери китайцев неизвестны до сих пор.
(С) Михаил Жирохов
В выступлении по телевидению 22 октября Кеннеди сообщил о появлении советских ракет на Кубе и о своем решении объявить с 24 октября военно-морскую блокаду острова, привести в боевую готовность вооруженные силы США и вступить в переговоры с советским руководством. В Карибское море были направлены свыше 180 боевых кораблей США с 85 тысячами человек на борту, в боевую готовность приведены американские войска в Европе, 6-й и 7-й флоты, до 20% стратегической авиации находилось на боевом дежурстве.
23 октября советское правительство сделало заявление о том, что правительство США "берет на себя тяжелую ответственность за судьбы мира и ведет безрассудную игру с огнем". В заявлении не было ни признания факта развертывания советских ракет на Кубе, ни конкретных предложений о выходе из кризиса.
В тот же день глава советского правительства Никита Хрущев направил президенту США письмо, в котором заверял его в том, что любое оружие, поставленное Кубе, предназначено только для целей обороны.
С 23 октября начались интенсивные заседания Совета Безопасности ООН. Генеральный секретарь ООН У Тан обратился к обеим сторонам с призывом проявить сдержанность: Советскому Союзу - остановить продвижение своих кораблей в направлении Кубы, США - предотвратить столкновение на море.
27 октября наступила "черная суббота" Кубинского кризиса. В этот день на Кубе был сбит американский самолет-разведчик У-2, облетавший полевые позиционные районы ракетных войск. Пилот самолета майор Андерсон погиб.
Ситуация накалилась до предела, президент США принял решение через двое суток начать бомбардировку советских ракетных баз и военную атаку на остров.
Многие американцы покидали крупные города, опасаясь скорого советского удара. Мир оказался на грани ядерной войны.
28 октября в Нью-Йорке начались советско-американские переговоры при участии представителей Кубы и генерального секретаря ООН, которые завершили кризис соответствующими обязательствами сторон. Правительство СССР согласилось с требованием США о выводе советских ракет с территории Кубы в обмен на заверения правительства США о соблюдении территориальной неприкосновенности острова, гарантии невмешательства во внутренние дела этой страны. В конфиденциальном порядке было заявлено также о выводе американских ракет с территории Турции и Италии.
2 ноября президент США Кеннеди объявил о том, что СССР демонтировал свои ракеты на Кубе. С 5 по 9 ноября ракеты с Кубы были вывезены. 21 ноября США отменили морскую блокаду. 12 декабря 1962 года советская сторона завершила вывод личного состава, ракетного вооружения и техники. В январе 1963 года ООН получила заверения СССР и США о том, что Кубинский кризис ликвидирован.
В начале августа, во время визита в Таиланд, министр иностранных дел Китая Ван И адресовал правительству Индии требование вывести войска с плато в качестве предварительного условия для начала переговоров. По его словам, разрешить кризис в отношениях «очень просто» — для этого Индия должна «прилично себя вести и смиренно отступить».
Непризнанный договор
Ситуация в Докламе создала впечатление, что Индия и Китай собираются повторить пограничную войну 1962 года, пишет издание The Diplomat, поводом для которой также послужило строительство китайцами автодороги через спорную территорию в районе Аксай-Чин. В результате боев, продолжавшихся около месяца, Пекин установил контроль над площадью более 42,5 тыс. кв. км — 20% штата Джамму и Кашмир. Однако Индия по-прежнему считает Аксай-Чин частью Кашмира. Китай, в свою очередь, отказывается признавать юрисдикцию Нью-Дели в районе Аруначал-Прадеш, которому был присвоен статус индийского штата в 1986 году.
Что касается принадлежности плато Доклам, то Пекин ссылается на договор 1890 года, согласно которому оно входит в состав Тибета. Не признанный Индией и Бутаном договор был заключен между входящим ныне в состав Китая Тибетом и Сиккимом (сейчас штат Индии), находившимся тогда под британским протекторатом. Позже, в 1988 и 1998 годах, Бутан и Китай договорились «поддерживать мир и спокойствие в своих пограничных районах до окончательного урегулирования пограничного вопроса» и «воздерживаться от односторонних действий и применения силы с целью изменения статус-кво плато».
О том, что Пекин «уведомил своих индийских коллег о строительстве дороги в Докламе», МИД Китая сообщил только 2 августа. Дели, в свою очередь, утверждает, что инженеры китайской армии вошли на спорную территорию и начали работы без какого-либо предварительного уведомления.
Призрак «победоносной войны»
Индии крайне важно сохранить контроль над плато Доклам из-за стратегической значимости этого района: недалеко от него находится коридор Силигури, прозванный «куриным горлышком», — узкий участок индийской территории шириной около 20 км между Непалом и Бангладеш. Коридор соединяет основную территорию Индии с ее семью северо-восточными штатами. Чтобы сохранить территориальную целостность, Индия должна обеспечить безопасность этого коридора и предотвратить любую угрозу атаки со стороны Пекина, указывает The New York Times. По этой причине индийское правительство «не может терпеть ни малейшего китайского присутствия» в районе Доклама, даже если речь идет всего лишь о строительстве автодороги.
Действия и мотивы Китая соответствуют его долгосрочным геополитическим амбициям, а именно стремлению заполучить выход к Индийскому океану, пишет The Business Insider. Завладев коридором, Китай будет способен отрезать Индию от ее северо-восточных штатов, где проживают около 45 млн человек, и объявить о своих претензиях на эти территории, где протекает одна из крупнейших в Южной Азии рек, Брахмапутра, пишет издание. Тем самым Пекин сможет контролировать подачу пресной воды в Бангладеш и получить прямой выход к Индийскому океану.
По данным издания Business Insider , сейчас на месте строительства дороги на плато Доклам находятся около 300-400 военнослужащих с каждой стороны. Обычно количество солдат в приграничной зоне в разы меньше. Общее число военных, дислоцированных в районе плато, может превышать 6 тыс. человек (по 3 тыс. с каждой стороны), пишет Business Insider.
Неподалеку от плато, в граничащем с Китаем и Бутаном индийском штате Сикким, размещены две индийские бригады, каждая численностью около 3 тыс. человек. Индийские власти также мобилизовали еще одну бригаду и перебросили ее ближе к китайской границе.
5 августа англоязычная правительственная газета Китая Global Times опубликовала статью с комментарием научного сотрудника Института международных отношений Шанхайской академии общественных наук Ху Чжиюна. Эксперт утверждал, что Китай не допустит, чтобы военное противостояние между Пекином и Дели «длилось слишком долго». Ху говорит о возможности небольшой военной операции для вытеснения индийцев. Месяцем ранее Global Times опубликовала «Индия потерпит большие потери, чем в 1962 году, если спровоцирует пограничное столкновение». Публикация последовала за заявлением министра обороны Индии Аруна Джатли о том, что «Индия 2017 года отлична от Индии 1962 года», и заявлением начальника штаба индийской армии генерала Бипина Равата о том, что Индия полностью готова к войне.
Однако 7 августа в беседе с индийскими журналистами пресс-секретарь Минобороны Китая, старший полковник Жэнь Гоцян заявил, что подобные публикации не отражают официальную позицию Пекина. Он подчеркнул, что «никто не должен недооценивать решимость Китая защитить свою территорию».
Конфликт Пекина и Нью-Дели может затянуться, риторика противников будет ужесточаться, но вряд ли перейдет в открытое вооруженное столкновение, считает Игорь Денисов, старший научный сотрудник Центра исследований Восточной Азии и ШОС Института международных исследований МГИМО. «Попытки же сторон разворачивать жесткую конкуренцию, тем более втягивать в противостояние малые страны региона, в конечном счете будет лишь истощать ресурсы КНР и Индии, а также неблагоприятно скажется на их имидже», — отмечает эксперт.
Противостояние двух держав не приведет к полномасштабной войне, так как затраты на войну превышают потенциальную выгоду: как для Индии, так и для Китая участие в такой войне было бы очень дорогостоящим с точки зрения финансирования, материально-технического обеспечения и снабжения войск в районе Доклама, учитывая ландшафт местности и отсутствие дорог, указывает The Business Insider.
Экономические последствия
Конфликт Пекина и Дели должен рассматриваться более широко — в контексте китайского экономического проекта «Один пояс, один путь», заявил бывший секретарь Министерства иностранных дел Индии Шиам Саран во время своего выступления в Индийском международном центре 20 июля. Противоречия на плато — это продолжение попыток Китая «легитимизировать претензии на гегемонию в Азии», отмечает он.
С этим не согласен российский эксперт Игорь Денисов, по мнению которого, противостояние на китайско-индийской границе не следует прямо связывать с инициативой «Один пояс, один путь». «Китай не заявлял, что строящаяся дорога является значимым инфраструктурным проектом», — объясняет Денисов. Однако, по его мнению, между конфликтом вокруг плато Доклам и проектами, входящими в «Один пояс, один путь», есть связь: резкая позиция Индии относительно ситуации на плато объясняется растущим стратегическим недоверием к действиям Китая.
В «Один пояс, один путь» для продвижения одноименной китайской инициативы, в котором приняли участие почти 30 лидеров государств из Европы, Азии, Латинской Америки. Однако Индия отказалась посылать на форум высокопоставленных чиновников. Представитель Министерства иностранных дел Индии Гопал Баглай пояснил, что «ни одна страна не примет проект, который игнорирует важнейшие проблемы, касающиеся ее суверенитета и территориальной целостности». Так представитель МИДа назвал проект создания Китаем и Пакистаном энергетического коридора (который оценивается в $57 млрд и создается в рамках инициативы). Коридор должен пройти по спорной территории Кашмира, раздел которого Пакистаном и Индией не был закреплен договором.
По мнению Денисова, противоречия вокруг Доклама будут хорошим тестом для Дели и Пекина, так как обе страны пытаются соответствовать статусу ответственной державы. Однако для Китая попытки найти компромисс сегодня более важны, так как Пекин официально заявляет, что его инициатива «Один пояс, один путь» носит мирный характер. Ситуация вокруг Доклама станет большим испытанием и для региональной Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), полагает Петр Топычканов, эксперт по Индии из Московского центра Карнеги. Будучи ее участниками, Китай и Индия должны будут нивелировать противоречия, а это сможет выявить, насколько эффективна эта организация в решении проблем безопасности, заключает эксперт.
Конфликт на плато Доклам отражает попытки Пекина оказать на Индию «символическое давление», полагает руководитель азиатской программы Московского центра Карнеги Александр Габуев. «Это желание наказать Индию за отказ от участия в саммите Шелкового пути и кампанию по торпедированию этого проекта, включая нежелание обсуждать эту тему в рамках ШОС», — сказал Габуев РБК. Кроме того, по мнению Габуева, председатель Китая Си Цзиньпин хочет продемонстрировать свои лидерские качества и способность оказывать жесткое давление на своих оппонентов.
Си Цзиньпин заявил, что Китай никому не позволит отколоть от себя ни одного участка своей территории. Эти слова относятся сразу к нескольким проблемным точкам, но сейчас воспринимаются как адресованные конкретно Индии: уже больше месяца в Гималаях продолжается противостояние военных двух стран. Какую позицию должна занять в этой ситуации Россия?
«Никто не должен думать, что мы проглотим горькую пилюлю нанесения ущерба нашему суверенитету, безопасности или интересам развития» – так сказал председатель КНР Си Цзиньпин в Пекине на церемонии в честь 90-летия Народно-освободительной армии Китая. Учитывая, что
с середины июня растет напряжение между китайскими и индийскими военными на плато Доклам,
это заявление в первую очередь касается индийских властей.
Индийско-китайские территориальные споры имеют долгую историю – но теперь, после вступления Индии в Шанхайскую организацию сотрудничества, они особенно беспокоят Россию.
Саммит ШОС, на котором Индия и Пакистан стали полноценными участниками российско-китайско-среднеазитской организации, состоялся 8–9 июня – а уже через неделю китайские военные инженеры начали строить автомобильную дорогу на плато Доклам. Эта территория на Гималайском высокогорье является спорной между Китаем и Бутаном – а учитывая, что маленькое горное королевство передоверило вопросы своей обороны Индии, между Китаем и Индией, граница с которой также проходит в нескольких километрах.
И когда китайцы 16 июня стали строить дорогу, то на спорной с Бутаном территории они разрушили блиндажи индийских военных (естественно, пустые) – в ответ через пару дней индийские солдаты поднялись на плато и блокировали строительство дороги.
Оружие не применялось – ограничились рукопашной борьбой. Дальше пошло по нарастающей: китайцы перекинули своих военных, индийцы – своих. И хотя непосредственно на плато противостоят друг другу примерно по 300 человек, в сами приграничные районы уже стянуты по несколько тысяч. К тому же китайская армия провела рядом еще и учения – и, естественно, обе стороны требуют друг от друга вывести войска со своей территории.
Причем у обоих есть свои резоны. Китай хочет построить дорогу по своей территории – понятно, что у нее будет чисто военное значение, но он в своем праве. Плато он считает своим, ссылаясь на договор 1890 года между княжеством Сикким (сейчас это индийский штат, а тогда оно находилось под британским протекторатом) и Тибетом – по которому Доклам относится к Тибету, то есть к Китаю. Бутанцы и индусы отказываются это признавать – тем более что и на границе Китая и Индии есть три больших спорных участка, также связанных с Тибетом.
Один находится восточнее Бутана – это индийский штат Аруначал-Прадеш, 3,5 тыс. кв. км которого Китай считает своими, но заняты они индусами. А на западе, где сходятся границы Индии, Пакистана и Китая, индийцы выдвигают претензии на Аксай-Чин, 43 тыс. кв. км. которого они даже включили в свой штат Джамму и Кашмир. Китай, естественно, не собирается уступать Аксай Чин – тем более что в 1962 году он уже отстоял его в ходе боевых действий.
Именно осенью 1962-го и состоялась индийско-китайская война – тогда индийцы обнаружили, что китайцы строят дорогу в Аксай-Чине, на территории, которую в Дели считали своей, и развернули боевые действия. Война была высокогорной, кровавой – но скоротечной. Тогда еще ни Китай, ни Индия не были ядерными державами, но сам факт войны между ними сильно напряг все мировое сообщество, включая нашу страну, которая всячески укрепляла тогда отношения с Дели и находилась в самом разгаре идеологической конфронтации с Пекином, завершившейся вскоре практически разрывом отношений.
В результате войны 1962 года отношения Китая и Индии надолго оказались испорченными – и стали восстанавливаться только спустя два десятилетия. Но территориальный вопрос так и не был решен. Более того – подозрительность индийцев к китайцам сохранилась и окрепла.
Еще с 50-х годов Пекин укреплял отношения с Пакистаном, историческим соперником Индии – созданным англичанами во время предоставления независимости своей колонии. В Дели очень ревностно смотрят на любые попытки Китая укрепить отношения со странами, которые расположены на стыке двух великих цивилизаций (Непал, Бирма, Таиланд). И уже тем более недовольны, когда Китай проникает в страны, которые Индия однозначно считает находящимися в своей орбите – Шри-Ланку или Мальдивы.
Но это происходит – Китай проводит все более активную внешнюю политику, его экономическая и торговая экспансия носит все более глобальный характер. В последние годы Пекин оформил свои амбиции в виде концепции «Один пояс, один путь», которую в Индии многие считают угрожающей индийским интересам. Хотя, конечно, Китай ни в коем случае не строит никаких антииндийских планов, не готовится ни к какому нападению на своего соседа – просто он настолько сильнее Индии и уверенней в своих силах, что, развиваясь и расширяя свое присутствие в мире, невольно пугает свою великую, но гораздо менее огранизованную и целеустремленную соседку.
Китай строит порт в Пакистане? Угроза Индии. Вкладывает деньги в Шри-Ланку, через которую будет проходить морская часть «Шелкового пути»? Угроза Индии. Строит дорогу на плато Доклам около индийской границы? Угроза Индии. Потому что китайцы хотят быть ближе к стратегически важному для Индии коридору Силигури, узкому «куриному горлышку», соединяющему основную часть страны с ее восточными провинциями.
Англия очень «грамотно» спроектировала территории независимой Индии и Пакистана – вторая страна была разделена на две части, западную и восточную. Индийско-пакистанская вражда вылилась в то, что в ходе войны двух стран восточная часть Пакистана, населенная хоть и мусульманами, но этнически другими, чем на западе, отделилась, став Республикой Бангладеш. Но перешеек между двумя частями Индии остался – и его ширина составляет от 20 до 40 километров.
Естественно, что китаефобы в Индии уверены, что в случае нападения на их страну Пекин первым делом пережет «шейку цыпленка» – и строительство дороги на находящемся недалеко плато Силигури лишь подтверждает коварные замыслы Китая.
В реальности от плато до «горлышка» более ста километров, да и представить себе войну двух ядерных держав проблематично. Китаю, как и Индии, очень важно подчеркнуть свой суверенитет над территориями, которые он считает своими – а плато Доклам к тому же является очень удобной высокогорной точкой в Гималаях. Сейчас Пекин смог занять часть его – точнее, подтвердить то, что и так было занято. Сдвинуть индийцев с той части территории, которую они и так занимали, китайцам не удалось – то есть обе стороны остались при своем.
Можно бесконечно спорить из-за заложенных англичанами «пограничных мин» – а все территориальные споры идут со времен английского владычества в Индии – или же попытаться выстроить нормальные отношения между двумя древенейшими мировыми цивилизациями. И в этом деле Россия может сыграть важную роль.
И в Пекине, и в Дели достаточно политиков, понимающих, что Китаю и Индии лучше быть партнерами, чем врагами, желающих если не решить, то смягчить спорные вопросы. Понятно, что ни о каких территориальных уступках или об обмене территориями сейчас и речи быть не может – но в силах обеих стран уйти от педалирования территориальных споров, зафиксировать статус-кво. И не поддаваться на провокации третьих сил – ведь понятно, что те же США очень заинтересованы в раздувании в Индии антикитайских настроений и так же, как раньше англичане, поддерживают в индийцах неприязнь к Китаю.
Но и Пекин, и Дели хотят, чтобы в Азии все решали сами азиаты – а этого не достичь без отказа от того, чтобы видеть в соседе врага. Две цивилизации объединяет общая многотысячелетняя история, а разделяют Гималаи – и нет никаких серьезных предпосылок и причин для их конфликта.
Россия хочет иметь стратегические отношения и с Китаем, и с Индией – а в перспективе
создать треугольник Москва – Дели – Пекин, который определял бы погоду в Евразии и в мире.
Несмотря на амбициозность и сложность решения этой задачи, она не фантазийна. Три страны взаимодействуют в формате БРИКС, являясь его центром, а с этого года – еще и в ШОС. Причем прием в ШОС Индии был серьезным испытанием для России – ведь понятно, что от того, как будут выстроены отношения в российско-китайско-индийском треугольнике, зависит не только будущее этой организации, но и наши отношения с Индией.
У России нет китайской экономической мощи, которой боятся индийцы, но у нас есть опыт очень хороших отношений с обеими странами. Дели и Пекин доверяют Москве – и именно поэтому Россия может и должна играть на расширение геополитического сотрудничества Китая и Индии, на уменьшение противоречий и разрешение споров, на снижение взаимных претензий. У трех стран есть возможность выстроить устойчивую общую систему обеспечения безопасности в Азии – которая решит и афганскую, и другие проблемы континента. В сотрудничестве с Ираном и при подключении других исламских стран они смогут выдавить из Азии внешние военные силы и добиться того, чтобы ни США, ни Великобритания не могли и дальше играть на противоречиях в регионе.
Но начать нужно с решения споров между собой. Через месяц на саммите БРИКС в китайском Сямыне Владимир Путин будет говорить об этом с Си Цзиньпином и Нарендрой Моди.
Компот из вишни на зиму в банках (8 рецептов)
Компот из облепихи: вкусный защитник здоровья вашего ребенка Можно ли делать компот из облепихи
К чему снится салат из овощей: разбираемся в сновидении
Мифы о сотворении мира египетская мифология
Выручка в зарубежных странах